— Расходитесь по домам! — заревел кто-то из стражников.

Прежде, чем хоть кто-то успел сориентироваться, на помосте появилась Некрос. Она была чистой, словно и не было чужой крови на лице, словно не кидались в нее гнилыми овощами. Лишь небольшая ранка от камня сохранилась на виске. В руках демоницы был свиток, который до того держал священник. Ее глаза бегло изучили написанное, а потом поднялись к толпе.

— Эмануил Райф приговаривается к публичному сожжению за: потворство проституции, совращение малолетних, отпущение тяжелейших грехов, закрытие глаз на мошенничество, воровство подаяний церкви, торговлю и страсть к азартным играм. В качестве свидетелей вызываю… всех! — блеск в глазах Некрос становился все безумнее. Она кинула свиток в пламя. — И кому вы поклоняетесь, глупцы? Богу или тому, кто догорает в костре? Этот идиот забыл даже о правилах неучастия Церкви в пролитии крови. Он хотел казнить меня на эшафоте, как какого-нибудь преступника, забыв, что он священник, а я — демон. Ни один из нас не должен был находиться сегодня на этих досках. Но раз уж он так захотел, то я стану палачом. Кто же будет приговоренным? Каждый из вас.

Ее рука ухватилась за рукоять клинка. Двуручный меч выскользнул из досок, взмыл вверх, замер. Солнце ненадолго выглянуло из-за туч, осветив холодный металл, будто благословляя его, хотя на деле — даря последнюю кроху тепла всем, кто в этот день должен был умереть. А затем оно ушло обратно, спрятавшись, утопившись в серых клубнях, чтобы не видеть позора, которым демон покрывает людей.

***

Эльф опустил книгу в сумку. Знал, что это бесполезно, но зачем-то продолжал собирать вещи. Хотя и понимал, что она уже недалеко. Близко. Рядом.

— Здравствуй, друг мой, — донеслось от окна, и эльф без особого удивления увидел ее, сидящую на подоконнике. — Смотрю, готовишься к отъезду?

— Ты пришла меня убить.

Голос длинноухого был спокоен, но в его глазах Некрос видела страх и надежду. Надежду выжить. Она пожала плечами и соскользнула на пол, плавной походкой приближаясь к эльфу.

— Я пришла сюда и за другими. Хотя остался только ты.

— Ты была хорошим другом, — эльф шагнул ей навстречу.

— Слышала, человеческая женщина родила в этом городе необычного ребенка.

— Да. Это мой сын.

— А кто дал право путаться с людьми?

— Не демону говорить об этом — у тебя никогда не будет детей.

Некрос остановилась. Ее глаза сощурились. Глаза потускнели.

— Отдыхай, эльфеныш.

Глаз впустил в себя тонкий палец, подцепивший длинноухого за глазницу. Демон провернулся, швыряя худощавое тело в стену.