Долго счастье не продлилось. Некрос требовала отчетности от вампиров, живущих в городе, и однажды она пожаловала в дом к Акселю. Игнорировала все его угрозы, претензии, предупреждения и просто поставила перед фактом: либо служишь мне, либо выметаешься из города и не путаешься под ногами.

Лишаться удобного, безопасного жилища не хотелось. И решив, что терять нечего, Аксель согласился.

Вместе с ним на службу поступила и Алиса.

Некрос так и не испытала какого-либо интереса к черноглазой. Тем более, что та ее яростно ненавидела. Это Акселя порадовало.

А вскоре произошло то, что смотреть уже не так интересно. Мое появление. Ревность Акселя. Его невинная шутка с пересмешником, который был всего лишь иллюзией. А затем — полностью серьезное покушение.

Меня заинтересовало нечто другое. Мой меч был связан, но не совсем со мной — он был привязан к человеку внутри меня. И все, что касалось Симфонии металла, сердца грифона, моей жестокости и кровожадности… все, что отвергалось человеком во мне, оставалось тайной для меча и Акселя. Вампир даже не догадывался, что человек — это лишь самая крошечная, самая ничтожная часть моей души. Когда меч перестал передавать знания и мысли «людского» Джордана, Аксель всего лишь пожал плечами. Невероятная беспечность, хотя как для такого дурака — сойдет.

Заметив меня в трактире, когда я проходил мимо стойки, он решил покончить со мной.

Наткнувшись на воспоминания о безумной боли, пронзившей все тело, а затем и душу, я оторвался от сосуда.

В моих руках осталась лишь скорлупа. Существо Акселя выветрилось вместе со всей его силой. Я выдирал все это по кусочку, чтобы узнать подробности. А просмотрев — выкидывал. Это было гарантией того, что вонючая душонка этого слизняка не отравит мое нутро новой порцией яда. Мне не слишком хотелось глотать такую грязную личность. Пусть даже ее силы мне были чуточку интересны. Возможно, паучья гибкость и иллюзии могли бы мне помочь, пусть бы я и не впитал их полностью. Но — ничто не мешает научиться этому у более чистых душ.

Алиса стояла у дверей. Под ногами — останки Акселя, выглядящие весьма плачевно. Заметив взгляд, которым она меня одарила, я улыбнулся.

— Здравствуй, любимая. А я тут покушать решил. Присоединишься? На обед рагу из крысы.

— Ты… — зашипела девушка, доставая кинжалы.

— Давай не будем, — вздохнув, я откинул пустую оболочку обратно к кишкам на полу. — Я знаю, ты не поверила мне, когда я рассказал тебе о происходящем. Ты решила, что я лгу, потому что ненавижу вампиров, а Акселя ты любишь так страстно, что просто жить не можешь без него. Я знаю, что ты брала деньги у него, чтобы расплатиться с трактирщиком. Когда нас обокрали в том городе. Я знаю, что ты трахалась с ним. Я знаю, что ты встречалась с этим уродом, пока я спал в телеге каравана. И я знаю, что ты была с ним в тот дождливый день. Но ты должна понять кое-что, пусть даже и не сможешь: он лгал. Лгал так искусно, что даже дешево. У тебя есть два пути. Напасть на меня во имя «истинной», — и тут я усмехнулся, — любви, либо остаться в живых. И пойти… куда-нибудь в другую сторону. Точно не на юг.