— Я… — Михаил замялся, будто стесняясь чего-то. — Я ведь могу быть с вами откровенен, Алиса? Это не повлияет на наши отношения?

— Говори.

— Я работал по найму. Мне заказывали воровать вещи. Не сказать, что я делал это добровольно, хотя начинал охотно.

— Так ты… наемный вор? — эта информация заставила меня удивиться. — Я знала, что люди часто выполняют за деньги разную работу. Но о подобном слышу впервые. И много же у тебя было заказов?

— Хватало. Самое разное. Кто-то просил украсть чужую скотину, бывало и такое. А иногда — просили украсть фамильные украшения, оставшиеся у бывшей жены. Каждому человеку нужно получить что-то от другого. Стоит только задать правильные вопросы.

— А проблемы с Церковью?

— И этого добра порядочно, — усмехнулся Михаил. — Но, к счастью, масштабы моего воровства редко переваливают в поле священников. Обычно со мной возились городские власти. Но и тем хватает других дел, кроме как искать воришку, стащившего кольцо с чьих-то пальцев.

— Интересное у тебя ремесло.

— Да. А еще, оно отличается от тех, которыми занимались мои предки. Это было для меня важно.

— Чем же они зарабатывали на жизнь?

— Самым разным. К примеру, моя прабабушка была солдаткой. При том, со странными наклонностями, как говорил мой дед. Говорят, она увлекалась и женщинами тоже.

— Даже страшно представить, каким образом твой дед появился на свет.

— Легким. Она служила в армии короля, забеременела от одного из солдат. На время ее освободили со службы, чтоб она могла выносить дитя. Прабабушка даже не вернулась к своим родителям. Родила, выкормила полгода, а потом заплатила какой-то женщине, чтоб она доставила ребенка к родне. А сама вернулась на службу в армию.

— И ей нормально было воевать, пока ее ребенок рос без нее?

— В их семье и без того хватало проблем. Как говорил дед, она просто не хотела возвращаться к родителям после какого-то скандала. Да и… не так уж долго она воевала. Деду семь лет исполнилось, когда они узнали о смерти Марии. На три года позже, чем она произошла. Такое — редкость. Обычно родня солдата либо сразу узнает, либо уже никогда. Но, видно, не так уж и интересовались судьбой моей прабабушки. Вот и запоздала новость.

— Черт с ними, с семьями… — буркнула я. — Слушаю и диву даюсь. Может, и хорошо, что у меня родителей нет — все как-то слишком запутанно. Уж извини. Давай еще выпьем.

— Не извиняйтесь, Алиса, — улыбка Михаила становилась все теплее. — Я и сам, как видите, в изгоя превратился. Так что нахожу в ваших словах некоторый резон.

Мы прошли третий круг. Я уже чувствовала, что огонек внутри начинает давить на мозги.