— Друг мой, — прошептал я, глядя на демона, замершего перед своей смертью. — Ты прожил больше тысячи лет. И правда, конец твой выглядит ничтожно и жалко. Но каждая история имеет завершение. Думал ли ты о чем-то, когда давал мне силы убить невинных? Печалился, когда бил пса? Рыдал, когда отрезал моей сестре руки? Есть столько причин для того, чтобы уничтожить тебя. Ты несешь зло. И ты поселил его в моей душе. Но черт возьми, я не могу скрыть. Ты за двадцать лет стал моим другом. Вампир без клыков и демон, бывший некогда Жнецом. Наверное, история твоей жизни ужасно длинна и невероятно удивительна. Но теперь она окончилась. Начинается моя собственная. Я поглощу твою душу. Что я буду делать с силой демона, которая копилась больше тысячелетия? Черт возьми, черт, черт, я не знаю. И я даже не знаю, что тебе еще сказать. Все сказано, наверное. Только вот… Хочу, думаю, пообещать. Перед тем, как ты умрешь. Твоя Симфония останется твоей козырной картой. Твоим коронным приемом. Я не стану присваивать ее себе. Конечно, иногда мне придется пользоваться историями. Но… я буду помнить, кем они написаны. Это будет справедливо. Пора наконец-то перестать быть девятилетним мальчиком, который нуждается в помощи демона. Скоро мне исполнится десять лет. Те десять лет, которые я проживу без тебя. Все еще в два раза меньше, чем с тобой. Но своими силами легче. Я ведь — не ты. Не молчаливый подонок, грубый и озлобленный на все вокруг. Я… даже не хочу допускать возможность, что это на самом деле я. Мне всегда хотелось говорить. И играть настоящую музыку — не твою любимую кровавую Симфонию. А что-то искреннее и чистое… Эх. Прощай. Навсегда.

Время вздрогнуло. Одновременно с телом демона. Когти вонзились глубоко в шею, и потоки крови хлынули из нее, заливая грудь и плечи. Спящий захрипел, яростно впившись пальцами в раны, пытаясь или закрыть их, или вытащить смертельные осколки… Он не призывал Симфонию, не пытался убить меня. Но его глаза — глаза умирающего — смотрели на меня с такой ненавистью, что меня пробрала дрожь. Я отер глаза от слез и отвернулся. За моей спиной умирала большая часть моей жизни.

Все истории кончаются. И все так или иначе имеет смысл.

***

— Джордан! Джордан, мать твою! Когда ты выпустишь меня отсюда?! Пожалуйста, я хочу отлить! Если ты сейчас же не откроешь чертовы двери, я распахну глотку этой упырихе и нассу туда! Ты слышишь меня?! Ублюдок, открой карету, я сейчас затоплю здесь все к чертям!

— Ой, ой, ой! — рассмеялся я, просыпаясь и останавливая коней: смышленые животные везли карету дальше по дороге, привыкнув к кольям-ориентирам. — Подожди, друг мой! Сейчас открою! Найти бы только этот ключ…