— Ты уже слышала? — я напрягся, вспомнив, что старик при мне такого не говорил. — А сколько дней ты уже здесь сидишь?

Лед на крыльях валькирии обеспокоил меня. Я оглянулся, чтобы посмотреть на хозяина домика, но его здесь не было. Кажется, он сказал, что отсюда до города два дня пути…

— Не знаю. Долго. Солнце уже не раз поднималось, — валькирия со вздохом показала на крылья. — Я… не знаю, что с ними. Лед не отпускает. Я их уже почти не чувствую. И не могу лететь. Нашла приют здесь и уговорила старца помочь. Тот согласился, даже отправил сына в город за лекарем. Я пока пытаюсь отогреть, но…

— Тихо! — я приподнялся с кресла, чтобы зажать губы валькирии. — Всем тихо.

Ян с недоумением посмотрел на меня. Валькирия ухватила мою руку и пыталась убрать ее от лица. А я слушал. В голове стучали слова хозяина этого дома. Два дня пути до города… Это если обычные лошади и неторопливый ход.

Неприятное предчувствие пробрало меня до костей.

— Ян, — тихо начал я, — ты не видел, куда делся старик?

— Он вышел, кажется, — в глазах южанина висел страх. На этот раз он чувствовал то же, что и я.

На улице раздавались голоса. Едва слышные, но я быстро понял, что происходит.

— Валькирия, спрячься. Ян.

Южанин охотно принял пистолеты, протянутые мною. Вряд ли старик видел, что висит на моем поясе: плащ хоть и подранный, но все еще прикрывает то, что нужно.

Оставив один револьвер себе, я пихнул девушку за кресло. Дом был небольшим, и наша комната занимала большую его часть. Вряд ли здесь можно хорошо спрятаться от пуль…

Я пожалел, что оставил мечи в карете. Это было ошибкой.

— Джо, сейчас что-то будет?

— О да, — выдохнул я, направляя пистолет на дверь. — Постарайся попасть всеми пулями, если к нам зайдут.

— Что вы делаете? — зашипела валькирия, нерешительно выглядывая на нас из-за кресла.

Тусклый свет ламп озарял все вокруг. И когда дверь приоткрылась — я увидел черную полоску тьмы за ней.

Не дожидаясь, я выстрелил. Пуля с грохотом прошила доски. Тут же выстрелили в ответ. Инквизиция не жалела сил — залп из ружей прошил стены и окна, щепки взметнулись вокруг. Я рухнул на пол. Южанин уже лежал, но не стрелял — выжидал, пока кто-то попробует зайти. Оба пистолета его были направлены на дверь, из-под которой уже вытекала лужица крови. Выстрелы все раздавались и раздавались, вынуждая нас оставаться на своих местах.

— Сукин сын позвал инквизиторов, — шепнул я валькирии, утоляя ее неудержимый интерес к происходящему. — Проще говоря — нас с тобой хочет убить толпа злых людей.

— За что?! — изумилась валькирия. Я видел в ее глазах страх. Я видел в ее глазах слезы. Она не привыкла к такому шуму. Она не привыкла к запаху пороха. Она не привыкла к тому, что люди посреди чаепития должны падать на пол, чтобы их не прошило насквозь.