С ней обошлись очень плохо.

Я закрыл глаза, вспоминая то время. Одну-единственную минуту того времени. Когда мне показали, как заканчивают беременные шлюхи. Шлюхи, возомнившие, что они имеют право на одного бесплатного, влюбленного мужчину. Шлюхи, решившие, что счастье — это блюдо для них, а не для людей получше.

Ее тело было разорвано на части. Можно подумать, что это работа диких животных. Но люди, стоящие вокруг меня, давали понять — настолько грязную работу могут выполнять только ножи и дубинки.

Это что, единственная причина тому, что я готов сдохнуть от циклопа вместо беременной идиотки? Потому что когда-то давно я стоял над трупом той, что успел полюбить? Той, что хотела выносить моего ребенка и ради этого пыталась бросить свое грязное ремесло? Еще накануне я гладил ее пальцы, истертые о белье, которое она стирала весь день. А на следующий день — уже не было совершенно ничего. Ее разорвали, уничтожили. Стерли буквально каждый признак жизни. Оставив лишь груду плоти и костей. Среди которых был зачаток моего ребенка…

— Сдохни, ублюдок, — прорычал я.

Меня переполняли не эмоции. С того самого дня я был заполнен не злостью и не обидой на мир. Я был заполнен силой.

Это был день, когда я увидел смерть еще одного любимого человека. И это был день, когда я сам стал убийцей.

Глупо верить в то, что обычный вор может голыми руками убить семь вооруженных человек.

Это сделал маг.

Да. Проклятие, оставленное моим отцом. Отпечаток маны. Отпечаток Силы. Не той, которой пользуются вампиры. Той, что принадлежит демонам и ангелам. Магия.

Всю жизнь меня переполняла мана. Свидетельство высшей жизни. И каждый раз, когда мне требовались силы, я вспоминал о мертвой шлюхе.

Может ли циклоп, лишенный подобных переживаний, сожрать меня как мелкую рыбешку из вонючего пруда? Хрен там.

Секунду назад я был сжат в его кулаке. Сейчас — я был взрывом. Я был смертью.

Мана вышла из тела, но не в виде Хатшь. Это было что-то совершенно новое. Неконтролируемое мною. Не поддающееся ни единой формуле. Я был опьянен тем, что вышло из глубин души. Концентрации хватило лишь на одно — направить все это в циклопа. Заставить его пожалеть о том, что он стал дожидаться у этих кустов моего появления.

А затем я почувствовал удар об землю. Холодную и твердую. Но такую приятную…

Мне нужен был покой.