– Дункан, не спрашивай Джона, правда ли это. Это правда. Если они так к нам относились, как мы к ним должны относиться? А я тебе скажу. На хрен этот модуль, построенный на украденные деньги, на хрен Китайское Космическое Агентство, на хрен всю эту страну пожирателей собак, на хрен всю эту человеческую расу. Если мы хотим это разграбить, мы имеем право это сделать. Даже если бы он не был брошен, совершенно правильно…

– На хрен человеческую расу? – перебил его Джон. – Надеюсь, за исключением присутствующих?

– Ну да, конечно, – ответил Макс, пожимая плечами.

У Джона хватало проблем. Реальных, сиюминутных. Начинается война, Гамма себя странно ведет, спутниковой связи с Аристиллом нет, надо как-то возвращаться домой. А тут еще и Макс.

Если все остальное уладится – если через несколько часов заработают новые спутники Гаммы, если они смогут сообщить координаты для следующей заброски припасов, если их эвакуируют в Аристилл, – тогда у него и будет время, чтобы понять, что делать с этим Псом.

Обычные родители думают, что тяжело вырастить малышку Салли и обойтись без внеплановой беременности, пока она школу не закончит, да? Такие мелочи по сравнению с задачей спасти из плена целую расу разумных существ и привести их… к чему? Сделать гражданами? Взрослыми? Цивилизованными?

– Джон, – повторил Дункан. – Это правда, что Макс сказал, что китайцы собак едят?

– Это было очень давно. Кстати, насчет китайцев: давай-ка модуль осмотрим. Хотя у Рекса не получилось, уверен, мы с тобой сможем эту дверцу открыть.

– О, ага… точно!

Джон вздохнул с облегчением.

– У меня уже почти получилось, – сказал Рекс. – Дайте мне еще попробовать… вот!

Панель открылась, и Дункан подбежал к Рексу с радостным лаем.

Блю прочистил горло.

– Погодите! Погодите! – крикнул он им. – Давайте в последний раз подумаем, прежде чем доставать эти монеты.

Джон хотел было вмешаться, но передумал. Людям – а Псы, в своем роде, тоже народ – всегда нужны лидеры. Но сейчас лучше промолчать и позволить им все самим решить.

После недолгих споров они решили голосовать. Макс, как обычно, был против демократии, в целом, считая ее «отвратительной легитимизацией права сильного под прикрытием уважения к мнениям статистов». И как обычно, принял участие в голосовании.

Увидев три поднятые лапы против одной, Блю вздохнул. Макс в нехарактерной для него манере решил проявить сочувствие.

– Может, тебе легче станет от мысли, что мы не первые, кто разбирает модули на части.

– Думаю, большинство юридических контор в Аристилле нашли бы законные доводы против этого, – ответил Блю. – Я же читал пункт в соглашении «Ред Страйп» насчет…