Она оскалилась, и это было так жутко, так отвратительно, что Резчик вздрогнул.
– Я же сказала, что
– Не убьет…
– Ты его не знаешь!
– Судя по твоим словам, и ты не знаешь. – В ответ на ее взгляд он добавил: – Послушай, допустим, ему будет приятно убить меня, и он так сделает. Еще больше удовольствия он получит, рассказывая тебе об этом, – так? В этом мы согласны?
Она коротко кивнула.
– Но если после этого он убьет тебя, что ему это даст? Ничего. Нет, он захочет, чтобы ты повторяла все снова, с кем-нибудь другим. Снова и снова, и каждый раз будет кончаться одним и тем же – он убивает твоего любовника и рассказывает об этом тебе. Он не захочет, чтобы все прекратилось. Он дуэлянт, да, он любит убивать противников. А так он сможет законно убивать столько мужчин, сколько ты сможешь набрать, Ваза. Он в выигрыше, и ты в выигрыше…
– Как ты можешь говорить о выигрыше!
– …потому что, – закончил Резчик, – вам обоим не придется скучать.
Она уставилась на него, как будто он распахнул какую-то невидимую дверь, спрятанную внутри нее. Потом опомнилась.
– Я не хочу, чтобы ты умер, Крокус… Резчик – я все время забываю. Теперь
– Ты о чем, Ваза? Ты не хочешь, чтобы я умер. Или я тот, кем хочу казаться? О чем именно ты пытаешься сказать?
– Но я люблю тебя!
Вот опять это слово. И для нее оно значит, вероятно, не то же, что для него, – хотя он, разумеется, и сам не знал, что оно значит для него. Резчик шагнул в сторону, как будто хотел обойти кровать, хотя для этого пришлось бы пройти сквозь внешнюю стену, потом остановился и запустил пальцы в волосы.
– И ты все время вела меня к этому моменту?
– Что?
Он покачал головой.