– Кроха в разминочном зале, наверное, спит, – она сейчас много спит. А, и еще они голодны.

И Беллам ушел.

Слова молодого человека – мальчишки – сделали то, чего не добился Остряк. Шквал грубых, честных слов настиг ее, и от них не было защиты.

Скалла стояла, держа на руках Мяу, чувствуя, как душа лопнула, оставив только пустую оболочку, которая медленно заполнялась… чем-то.

– Ох, – прошептала Скалла. – Драсти.

Шардан Лим поджидал Вазу, когда она вернулась домой. Он поднялся с богато украшенной скамьи, но не двинулся навстречу, а стоял, глядя на нее со странным выражением.

– Это неожиданно, – сказала она.

– Несомненно. Простите, что я вторгся в ваше… плотное расписание.

В его извинении не было раскаяния, так что Ваза ощутила нервную дрожь.

– Что вы хотите, советник?

– А без титулов не обойтись, Ваза?

– Зависит от обстоятельств.

– Возможно, ты и права. И все равно, когда мы закончим, формальности будут не нужны.

Не позвать ли ей стражу? И что он сделает? Да просто рассмеется.

Шардан Лим подошел ближе.

– Налей себе немного вина. Или много – если хочешь. Нужно сказать, я вовсе не рад, что меня так бесцеремонно отставили. Похоже, ты нашла любовника по вкусу, и твои аппетиты растут. Без удержу? Полагаю, да.

– Вы выломали дверь, – сказала она, – и жалуетесь, что я ушла из комнаты?