Они убьют Аномандра Рейка.
– Карса, пожалуйста.
Пепел носился над улицей, в густом от дыма воздухе. Далекие крики возвещали о трагедиях. Последняя ночь Празднества Геддероны тонула в бедствиях и страдании.
– Ничего нельзя поделать, Самар Дэв. Мы можем только одно:
Она не ожидала такой нерешительности от тоблакая. Ему же неведомо смирение – или так ей казалось. А он даже не обнажил свой кремневый меч.
Они шли в двадцати пяти шагах позади Путника. Уже виднелась впереди, шагов через сто, где улица шла вверх, угловатая арка ворот. Однако воин, за которым они следовали, замедлил шаг. Он увидел что-то или кого-то посередине улицы прямо перед собой. И толпы по обеим сторонам улицы притихли – люди шарахались, увидев Гончих; но не убегали прочь.
Что-то удерживало их – что-то сильнее страха.
Самар Дэв почувствовала давление, которое скользило мимо, закручивалось вокруг нее и возвращалось – прямо в эту сгорбленную фигуру; и она наконец пошевелилась.
Путник стоял шагах в шести от незнакомца и смотрел, как тот медленно выпрямляется.
С серебряной гривой. В руках меч, от которого тянутся призрачные цепи…
Путник произнес:
– Он говорил, что ты встанешь у меня на пути. – Голос звучал, как прибой, бьющийся в темный берег.