В отсеке повисла благоговейная тишина. Спартанцы почтили память жертв – каждый взрыв олицетворял гибель Черного Кинжала, активировавшего взрывное устройство без шанса на собственное спасение. Можно было только догадываться, каким чудом товарищам по оружию удалось доставить окты на вражеские корабли.

Стоило ярким сферам разрушительного взрыва сжаться и кануть в небытие, как Эйвери Джонсон вытащил из носа трубочку; держа ее на безопасном расстоянии, он сделал очередную затяжку «Свит Уильям».

– Славное зрелище, – прокомментировал он. – Все эти ковенантские корабли отправились прямиком в ад.

– Ваша правда, – согласилась Дэйзи-023. – Но с ними должны были уйти и три разведчика.

– «Призрачное звено»? – уточнил Фред.

– Ты прямо телепат, – ответила Дэйзи. – Эти подонки убили полковника Кроутера, из-за них двадцать первый лишился многих хороших солдат. Просто в голове не укладывается, что это сойдет гадам с рук.

– Не сойдет, – заявил Фред.

– И как ты это провернешь? – поинтересовалась Келли. – Уйдешь в самоволку и поохотишься?

– Я в деле, – сказала Дэйзи.

– Полковник Кроутер, безусловно, заслужил, чтобы счет сравнялся, – сказал Джон и не покривил душой. Не покажи ему Кроутер пример, он никогда бы не усвоил тонкого, но важного различия между лидером и командиром. Спартанец перед этим человеком в долгу, оплатить который он, вероятно, уже не сможет. – Но таким ли способом следует отблагодарить его? Делая то, что сам он презирал?

– Отплатить во что бы то ни стало, – хмуро проговорила Дэйзи. – Таков путь Спартанца.

– На поле боя, – возразил Джон. Он уже видел, к чему все идет, а Дэйзи не из тех, кто выпускает пар разговорами. В данном случае Фред, кстати, тоже. – И в это верят не одни Спартанцы. Кроутер пожертвовал всем – и своим батальоном, и собственной жизнью – ради успеха операции.

Дэйзи закатила голубые глаза.

– Не делай этого, – вмешался Джонсон. Он наклонился к Дэйзи. – Не веди себя так, словно нам повезло с операцией «Тихая буря», а уничтожение единственной базы снабжения означает победу во всей проклятой войне.

Джонсон хотел продолжить свою тираду, но сдержался. Он снова устроился в кресле и глянул на Джона, как бы намекая: «Отряд твой, ты и разбирайся».

Джон понял, что это правильно. Возглавлять Спартанцев ему предстоит еще долго – по крайней мере, если он так хорош, как теперь кажется остальным. Поэтому пришла пора взять командный тон.

– Сержант полностью прав, – сказал Джон. – Не сомневайся, Нарака не единственный снабженческий мир ковенантов, и ты знаешь, что они вернутся и возьмутся за нас круче, чем прежде. Нам, Спартанцам, предстоит работа, с которой никто лучше нас не справится. И с которой мы сами не справимся, если не будем постоянно поддерживать друг друга. Вот так мы отдадим долг памяти полковника Кроутера.