Зирко молчал.

– Мне понадобится меч, – заявил Шакал.

Верховный жрец окликнул одного из всадников-уньяр и поманил его жестом к себе. Тот послушно натянул поводья и хотел было спешиться, но Зирко остановил его. Он говорил на уньярском языке, и всадник ответил ему поклоном, а потом выжидающе посмотрел на Шакала.

– Этот человек позаботится о твоих нуждах, – сказал Зирко. – Белико снова ответил на мои молитвы и помог мне прочесть знамения. Я сумел предупредить копыта полуорков о наступающих буйствах, и большинство из них прислали в Страву помощь. Думаю, сегодня тебе стоит быть с ними.

Шакал рассеянно кивнул и поднял взгляд на луну.

Ему хотелось надеяться, что Предательская задержит Месителя. Кентавры в лунном свете были страшны. Сильные, быстрые и чуткие, как никто другой. Быть может, они рассвирепели достаточно, чтобы напасть на болотника и даже убить его. В любом случае Шакалу до него было не добраться. А Блажка по крайней мере сегодня будет настороже, готовясь к бою за стенами Горнила вместе со всеми Ублюдками, за исключением того, которого Ваятель прислал в Страву.

Если только…

Шакал посмотрел на Зирко.

– Ублажка здесь?

– Нет, – ответил полурослик, пристально глядя на него. – Серые ублюдки не прислали помощи.

А это было уже тревожно. Ваятель непоколебимо чтил необходимость защищать Страву и всегда присылал воина. Почему же не оказал поддержки сейчас? Только Зирко умел предсказывать приближение страшной луны. Если копыто отказывалось помогать последователям жреца, в следующий раз он их не предупреждал. Последними, кто им пренебрег, были Скабрезы, и их потери в следующую после этого Предательскую луну привели к роспуску копыта. Так почему же Ваятель рискует безопасностью Ублюдков после стольких лет?

И Шакал понял: потому что собирается сесть у трона Гиспарты, по правую руку от долбаного Штукаря, вдали от кентавров.

Он нетерпеливо махнул уньяру и пошел с ним вниз, не говоря больше ни слова Зирко. Всадник привычно вел своего скакуна через деревню, но Шакал шел пешком, желая дать Очажку отдохнуть, пока есть время. Женщины и дети спрятались в подвалах, и в деревне оставались только воины, которые собирались в боевые кавалькады. Разведчики уже разъехались во все стороны, чтобы предупредить о приближении кентавров.

Проводник Шакала между тем вынул меч и вручил его Шакалу. Уньярское лезвие было изогнутым, но шире и тяжелее, чем тальвар. Клинок был хорошо наточен и хранился в прочных ножнах, вес его был приятен. Шакал повесил оружие на пояс.

Объехав холм с северо-востока, уньяр привел Шакала на окраину деревни, где кружили громоздкие силуэты, и оттуда доносились грубый смех и свиное фырканье. Здесь собралось десять полуорков со свинами, одни сидели верхом, другие еще пристегивали оружие к упряжи. Все головы повернулись и посмотрели на Шакала, когда он подошел и встал среди них. Проводник оставил его и ускакал прочь.