– Шакал, милый мальчик, – произнес с усмешкой смутно знакомый голос.

Один из полукровок неторопливо отошел от своего варвара и приблизился к Шакалу.

– Каирн. – Шакал пожал протянутую руку.

– А я было подумал, что Ублюдки не придут, – заметил Сеятель черепов, криво улыбаясь.

– Они и не пришли, – прогрохотал Кремень из Мараных орками. – Говорят, он теперь из тех.

Пузатый трикрат указал на троицу обтрепавшихся всадников, которые стояли отдельно от остальных. Шакал узнал в них вольных ездоков, которые встречались им с Певчим. Кочевники всегда были желанными гостями в Страве, если нужно было биться в Предательскую луну. Для тех, кому негде было переждать дурную ночь, здесь было безопаснее всего. Однако, как Шакалу было теперь хорошо известно, весть о грядущей смене луны нечасто достигала кочевников. Только счастливчикам удавалось узнать об этом вовремя и успеть добраться до Стравы.

Каирн почесал чирей на щеке и вопросительно посмотрел на нетронутые татуировки Шакала.

– Это правда? Тебя погнали топорами?

– Бросил вызов и проиграл, – подтвердил Шакал.

– Черт, – отозвался Каирн, – а мы в Борозде не слыхали.

– Ну, тогда он может ехать с остальными отщепенцами, – заметил молодой полуорк со свежими татуировками Дребезгов.

– Заткнись, Щерба, – пробормотал старик Красный Коготь из Шквала Бивней. – Мы останемся вместе. Я не хочу получить таврское копье в живот из-за того, что вчерашний сопляк думает, что он слишком хорош, чтобы драться с кочевыми.

– А если я скажу, что подонкам следует держаться вместе? – грозно проговорил Кремень. – Что на это ответишь, дурило?

– Отвечу, что тебе лучше знать, – парировал Красный Коготь. – Сегодня мы одно копыто.

– Верно, – согласился ездок из Сынов Разрухи.

Не обращая внимания на препирательства, Шакал провел Очажка мимо и примкнул к кочевникам.

– Хват, верно? – спросил он у того вольного, которого лучше запомнил в лицо.

Кочевник кивнул и махнул в сторону товарищей.

– Заноза и Дуболом, если не помнишь.

– Добро пожаловать в дерьмо, – возвестил Заноза с золотым блеском в улыбке. Приземистая фигура и бледная кожа выдавали в нем хилячного.