Глава 30

– По седлам! – крикнул Красный Коготь, когда эхо первого рога слилось с новым сигналом. – Идут.

Полуорки вскакивали с мест, и те, кто еще не сидел на свинах, быстро садились в седла. Овес снял полный колчан тренчальных стрел с тяжело нагруженной упряжи Уродища и бросил его Шакалу. Быстро пристегнув его и проверив дротики, Шакал зарядил арбалет. Красный Коготь наблюдал за их разношерстным копытом.

– Если вы защищаете Страву в первый раз, то слушайте меня внимательно, – рявкнул старожил, бросая испепеляющий взгляд на Щербу, молодого Дребезга. – Держитесь рядом. Не стойте на месте. Нас тут двенадцать ездоков, больше, чем бывает обычно, поэтому есть все шансы увидеть рассвет. Хиляки расставили всадников вокруг холма, они защитят коротышей. Еще они ездят по равнинам и прореживают все крупные стада, но тавры редко придерживаются строя в бою. Наша задача – убить тех, кто прорвется в деревню. Все усвоили?

Полуорки утвердительно кивали и мычали.

– И помните, – добавил Каирн, мрачно ухмыляясь. – Мы думаем, что лошаки – это мужики, но бабы у них – намного хуже. Увидите пару сисек – значит, вы подпустили кобылку слишком близко.

Раздались смешки.

Во время напутствий Красного Когтя Шакал осторожно наблюдал за остальными, пытаясь прочитать их реакции. Для крикливого Дребезга и ездока из Сынов разрухи это явно была первая Предательская луна в Страве. Сын выглядел слегка напуганным, и это было хорошо и честно. Но Щерба слишком пучил глаза и сжимал челюсти, его лицо превратилось в дрожащую маску отваги. Шакал ткнул Овса и указал на юнца подбородком.

– Ага, – прошептал Овес.

Хват перехватил взгляд Шакала и подтвердил, что это слабое звено.

– Разделимся по шестеро, – объявил Кремень, с отвращением глядя на вольных.

– Я сказал, что нужно держаться вместе, трикрат! – возразил Красный Коготь.

Рога все звучали, а у них разгорался новый спор. Шакал толкнул Очажка вперед.

– Красный Коготь, – произнес Шакал почтительно. – Дюжиной будет неудобно ехать в тесноте между хижин. Лучше ехать двумя группами, в пределах видимости друг друга. Я возьму Овса, кочевых и еще одного.

– Д’хэз мулькуду сув’гэст с’улюд вунду.

Все повернулись к ездоку из Клыков Наших Отцов. Он выглядел крайне довольным.

Щерба скривился.

– Че он, на хрен, говорит?

– И как Дребезги только учат своих сопляков орочьему языку? – пробормотал Каирн, качая головой. – Безграмотный мелкий говнюк.

Щерба ощетинился, но Кремень взорвался прежде, чем юнец успел заговорить.