– Ты тоже едешь?

– Сул м’хук тулгхест, т’хуруук. – Клык сверкнул глазами.

– Так я и думал, – ответил Шакал, слегка улыбнувшись, и оценивающе посмотрел на Кул’хууна. – У орков нет слова «седло». А значит, у Клыков наших отцов не такой девиз, как у всех нас.

– Трул с’ул суваш. Г’зул уфкуул, – провозгласил Кул’хуун, задрав подбородок.

Шакал мрачно посмотрел на шестерых полукровок, решивших ехать с ним.

– Вы слышали, братья: «Живи в бою – умри в пылу».

Глава 32

Глава 32

Свет из трубы Горнила казался зловещим. Различимый за целую лигу, зеленый и жуткий, он мерцал и подмигивал, словно вселяющий тревогу глаз. Небо над ним было окутано дымом, который наполнял ночь густой живой чернотой. Звезды утонули в нем, а бледный труп луны качался прямо над ним.

Шакал и его ездоки взирали на крепость. Кто-то выругался.

– Никогда не видел ее зажженной, – проговорил Заноза. – Она всегда так выглядит?

Шакал угрюмо переглянулся с Овсом.

– Нет, – ответил трикрат.

– Печи явно не тушили еще с Предательской луны, – объяснил Шакал. – И у них закончились дрова.

– Тогда чем они топят, какой-нибудь алхимической дрянью, с которой ковырялся Мед?

– Аль-Унанский огонь? – спросил Красный Коготь встревоженно.

Шакал смог только кивнуть в ответ.

– Я думал, он горел слишком сильно, – пробормотал Овес. – Мед не мог его обуздать.

– Это Штукарь, – понял Шакал. – Если кто и знает секрет этого вещества с Востока, то это он. Так что это он.

И пока их временное копыто взирало на приземистую тень крепости, зловещий свет изрыгал непрерывный поток дыма.