Все на корабле прикрыли уши руками, но Джорон не стал этого делать. Он услышал нечто диковинное в громком голосе аракисиана, уловил некий смысл, недоступный его пониманию, и ощутил глубокую печаль. Когда голова на длинной шее полностью поднялась над поверхностью и потоки воды обрушились в море, аракисиан вытянул ее вперед, и Джорон увидел на затылке зверя пару огромных, загнутых назад ветвистых рогов.

Аракисиан опустил клюв, и во все стороны тут же стали расходиться волны, а потом снова протрубил. Море завибрировало, как и корабль, но после того, как зов прошел сквозь фильтр воды, звук превратился в странную и невероятно красивую музыку.

– Он очень громкий, – сказал Меванс. – В этом ему не откажешь.

– Он красивый, – сказал Джорон.

– Да, так и есть, – проговорил Динил, стоявший рядом у поручней, а когда он повернулся, их руки соприкоснулись.

И цвет вновь затрепетал на коже существа. Джорону показалось, будто корабль и аракисиан летят над водой в пузыре. После каждого пронзительного зова вихрезмея устанавливалась противоестественная тишина, какая-то неподвижность, и, хотя «Дитя приливов» мчался по воде, казалось, он ее не задевает; такелаж не скрипел, крылья не трепетали и не щелкали, вода не шипела и не журчала у корпуса. Они просто существовали в одном времени и пространстве с аракисианом.

– Мы охотились на этих существ, – сказал Джорон, обращаясь скорее к себе, чем к кому-то другому. – Как? И зачем мы это делали?

– Мы в них нуждались, – ответил Динил.

Джорон переместил руку так, чтобы больше не касаться руки Динила.

Аракисиан тряхнул головой, Джорону показалось, что слишком медленно. Обрызгав водой палубу «Дитя приливов», это движение продолжило огромное тело, по которому промчалась сложная волна всех цветов радуги – от задней части шеи и вниз, а в следующее мгновение на спине кейшана с громким потрескиванием появились огромные слои ярко-красной кожи.

– У него крылья. – Динил рассмеялся и хлопнул Джорона по руке. – Ты только посмотри! Они ловят ветер! – Он наклонился над перилами. – Аракисиан сложил плавники вдоль тела.

Ветер вокруг них усилился – не слишком заметно, не так, как в те моменты, когда его призывал ветрогон, однако он был искусственного происхождения. Неспокойные волны серого холодного моря начали ударять в борта «Дитя приливов», но вокруг кейшана вода оставалась спокойной.

– Он контролирует погоду, – тихо сказала Миас. – И летит по морю в точности как мы.

Вихрезмей снова затрубил, разорвав магию момента.

«Дитя приливов» проснулся, и воздух вновь наполнился обычным шумом.