Но после того как мы уничтожим румпель, размер «Охотника» уже не будет иметь значения. Корабль не сможет преследовать кейшана. Пусть лучше аракисиан спасется, чем отдаст свои кости новым войнам, и тогда я буду думать, что моя жизнь прожита не зря, даже если мне больше ничего не удастся сделать. – Молчание. – А теперь, – сказала она еще громче и подняла меч: – Подготовьте к стрельбе мои луки! Пора вступать в сражение!

Дальше должен был последовать радостный крик, но несколько мгновений ничто не нарушало воцарившуюся на палубе тишину, все осознавали то, что сказала Миас, – сегодня они умрут. А затем из толпы раздался крик, и Джорон узнал голос Гаррийи, женщины, которую взяли на корабль по настоянию Меванса, утверждавшего, будто она приносит удачу – маленькое неряшливое существо, совершенно бесполезное.

– Спой для нас, Джорон Твайнер, – сказала она. – Спой нам о нашей мрачной работе.

Джорон не пел со дня смерти отца, но после недолгих колебаний к нему пришли нужные слова. Он запел песню, которую слышал от отца в детстве, впрочем, мелодия была другой, похожей, но едва заметно измененной, знакомой и незнакомой одновременно. Это была песня ветрошпиля, которую он слышал, когда ему снилось, как он плывет по бескрайним глубинам океана.

Когда он закончил первое четверостишие, когда они приняли странную мелодию, команда присоединилась к нему, повторяя знакомые слова жалобы детей палубы.

К ним присоединился ветрогон, который выводил мелодию контрапунктом, выпевая созвучия, недоступные человеку, много нот одновременно, и меняя песню, делая ее иной.

Когда последние слова песни смолкли, Джорон понял: что-то изменилось. Он не знал, разделяют ли другие члены команды это диковинное ощущение, но, если судить по взглядам, которыми они обменивались, многие почувствовали перемены, внезапный прилив энергии, как если бы корабль вздрогнул, и появилась надежда, вероятность, что еще не все потеряно, и у них остается шанс спастись.

Миас посмотрела на Джорона и тихо заговорила:

– Ты выбрал хорошую песню, Джорон. Она подняла наш дух. – Потом она повысила голос: – Ладно! И что вы стоите? К лукам! Поднять крылья! Спустить флюк-лодки за борт. Принесите слюну старухи, мы будем стрелять по врагу горящими болтами. Шевелитесь! Мне не нужны лентяи на моем корабле.

И все тут же пришло в движение.

Джорон положил руку на поручни, и ему показалось, что весь корабль вибрирует, но вовсе не от множества ног бегущих по палубе или людей, взбиравшихся на позвонки. Было что-то еще. Он повернулся и обнаружил стоявшую у него за спиной Гаррийю.