Рин стояла перед толпой, всего на секунду вообразив, что случилось бы, если бы она сделала всех этих людей шаманами. Конечно, ничего подобного не будет, это всего лишь кошмарная, безумная фантазия. Она представила, как песок в пустынях закручивается, словно водоворот. Как морские воды вздымаются, словно горы. Увидела, как весь мир летит вверх тормашками в первозданный хаос, и с ужасом поняла, что способна все это устроить, если захочет.

«Ты бы гордился мной, Алтан. Ты ведь всегда хотел именно этого».

– От пятнадцати до двадцати пяти лет, – объявила она собравшимся. – К моему возвращению здесь должны остаться только те, кто соответствует требованиям.

Она развернулась и ушла обратно в хижину.

– И что теперь? – со смехом спросил Катай. – Заставишь их сдавать письменный экзамен?

– Заставлю их ждать. Посмотрим, кто на самом деле горит желанием.

Рин заставила их прождать несколько часов. По мере того как разгорался день, толпа все больше редела, ее прореживали ослепительное солнце и беспощадный ветер. Большинство добровольцев ушли в первый же час. Рин подозревала, что они вызвались только из-за бравады, которая не продлилась долго. Рин была рада, что они ушли. Она испытала облегчение, когда ушли самые молодые добровольцы – либо сами, либо их утащили матери.

Но осталось еще почти пятьдесят человек. Слишком много.

После полудня, когда солнце уже проделало свой путь по небу и клонилось к закату, Рин вышла и обратилась к ним:

– Проткните ножом безымянный палец под ногтем, – велела она. Это была первая проверка на чувствительность к боли. От Алтана она знала, что такие раны быстро заживают и не гноятся, но очень болезненные. – Если вы и впрямь хотите стать шаманами, покажите мне свою кровь.

По толпе пробежал шепоток колебаний. Сначала никто не пошевелился, словно они пытались решить, не шутит ли Рин.

– Я не шучу, – подтвердила она. – Могу дать вам ножи, если нужно.

Восемь добровольцев воткнули ножи себе под ногти, как она и просила. Землю оросили темно-красные капли. Двое вскрикнули, остальные шестеро подавили крики, стиснув челюсти.

Всех остальных Рин отправила восвояси, а этих шестерых молча привела в хижину.

Она узнала только двоих. Первым был Дулин – тот мальчик, которого похоронили живым в Тикани, а она откопала. Рин обрадовалась, что он пережил поход через горы. Второй, к ее удивлению, оказалась Пипацзы.

– Где твоя сестра? – спросила Рин.

– Цела и невредима, – ответила Пипацзы, но других подробностей не добавила.

Рин посмотрела на нее, потом пожала плечами и перешла к другим.

– У кого-нибудь из вас есть здесь семьи?