— Чего грустишь, Кошак? — рядом возникла Кикки. — Пошли прыгать!

И я растворился в охватившем поляну тотальном сумасшествии. Прыгал, смеялся, валялся на земле вместе со всеми. Недавняя навеянная песнями щемящая грусть рассеялась без следа. Валькирии тоже забыли о лирической части вечера, полностью отдавшись своей новой забаве. Да ничего другого от них ждать и не приходилось — не станут же они весь вечер размазывать сопли и слюни! Тренированные регулярными нагрузками тела и стальная воля — лучшее лекарство от любой хандры. Республиканки сами создавали собственное настроение, оно никогда не вело их, они вели его. Постепенно прыжки и игрища приобретали всё более явный эротический подтекст, и вскоре мы уже катались по траве эдаким рычащим и стонущим клубком — все вместе, как до того пели.

Угомонились лишь под утро. Кошки сгрузили меня, совершенно шального от пережитой ночи, возле базы, где с рук на руки передали Трише с Сайной. Обе, с ухмылками в уголках губ, немного понаблюдали мою расплывшуюся в улыбке до ушей физиономию и повели спать. Без всяких сексуальных эскапад — просто спать.

Утром я проснулся с ощущением щемящей тоски на сердце. Долго лежал, пытаясь разобраться в накативших эмоциях. Да, была тоска по утраченной любви, Кикки. В ближайшие полгода у нас вряд ли появится шанс встретиться, да и нужно ли?.. Зачем бередить сердца несбыточным?.. Была и тоска по Рикки, со всей стартовавшей сразу после проводов стаей. Яркое, острое, эмоциональное приключение связало нас в единое целое, и теперь в груди щемила обнажённая струна растревоженных чувств. Но было в душе и ещё что-то, не сводимое к судьбе знакомых кошек. Я с удивлением осознал, что не могу больше находиться на базе, само присутствие здесь резало по живому. Меня тянуло в космос, к новым рубежам Республики — туда, где уже сражались десятки знакомых мне валькирьих стай, прошедших через нашу группу баз. Осознание, что они уже давно там, на передовой, вызывало стойкое стремление поддержать сестёр в их нелёгком бремени. И каждая боевая сестра ощутила это изменение моего душевного настроя. Милена бросила лишь одну фразу, красноречивей всего передавшую суть и отношение ко мне стаи:

— Ты созрел для своей Экспансии, Леон.

Часть 2. Цена Экспансии

Часть 2. Цена Экспансии

Глава 10. Дальняя дорога

Глава 10. Дальняя дорога

Воссоединение боевой семьи стало первым и самым важным сигналом для валькирий, что скоро случится долгожданное боевое крещение. Потянулись дни ожидания. Они давались сёстрам особенно тяжело. Кошки порядком застоялись в стойлах. Эти кобылицы готовы были рвать любого противника Экспансии Республики голыми руками — лишь бы вырваться, наконец, с опостылевшей базы. Это ведь для меня здесь постоянно находилось что-то новое, они же за годы и годы в валькириях успели уже сто раз всем пресытиться. Не для того девочки связали свой жизненный путь с фракцией, чтобы полгода торчать без настоящего дела. Республиканки вообще весьма деятельные натуры. Утешало их лишь разлитое в воздухе ощущение предстоящего глобального действа. Месяцы бездействия должны были стать своего рода платой за предстоящую операцию.