Самое время достать очередной козырь и кинуть на сукно. Ан нет. Ригерт делал вид, что рукава его пусты, и Землю придется сдать. Сухов не стал при всех спрашивать Порфирия Петровича об артефактах. Кто его знает: а вдруг полковник чист и не ведет никакой игры? Но что-то подсказывало Петру: Ригерт плетет свою паутину, как матерый паук-крестовик.

— Надо встретить корабли авангарда на выходе из очередного прыжка. Мы пошлем сотню брандеров с Малыми Докторами. Если хотя бы десяток сумеют прорваться в зону поражения, Паризьон дрогнет и повернет назад, — уверенно предложил полковник Клячин, министр по чрезвычайным ситуациям. Раньше он возглавлял пожарную службу Восточно-Европейского дистрикта. — Если мы спалим десяток ударных кораблей, у адмирала взыграет очко.

Большой Доктор — это генератор вырожденного пространства, а Малый Доктор — всего лишь контейнер с таким «неправильным» пространством, своего рода мирозданческий фугас с небольшим радиусом действия.

— Господин министр, — презрительно скривил губы Сергеев-Спасский. — В своем блестящем плане вы не учли одну немаловажную деталь: мы не умеем точно определять конечную точку гиперпрыжка. Брандеры наверняка окажутся в тысячах километров от юнитского авангарда. У юнитов будет достаточно времени, чтобы расстрелять наши кораблики, как в тире. Мы впустую потеряем ценнейшие боеприпасы, «галоши» и, главное, лучших людей.

Анатолий Клячин насупился. Он уже ругал себя за то, что сдуру полез во флотские дела, в которых не смыслит.

— Впрочем, атака брандеров может иметь смысл на околоземной орбите, — продолжал Сергеев-Спасский. — Вы готовы повести за собой смертников?

— Разумеется, — нахмурив брови, ответил министр. — Странный вопрос.

— Прошу прощения за резкость, Анатолий Жерарович, — извинился начальник Генштаба.

— Еще предложения, — попытался растормошить мрачных офицеров контр-адмирал Выготский.

С места поднялся командующий береговой обороной полковник Марушкин-Зорге. Это был старый вояка с искусственными глазами и следами лазерных ожогов на лице. Почему-то он не стал делать пластику.

— Я предлагаю не мудрствовать, растрачивая драгоценное время, а действовать по учебнику. Вспомните, господа, как организуется планетарная оборона. Хорошая традиция лучше плохой новации…

Традиционный прием космической обороны — заманить вражеский флот как можно ближе к хорошо защищенной планете, под огонь орбитальных крепостей и зенитных батарей, расположенных на поверхности планеты, на спутниках и орбитальных платформах. Это как минимум вдвое усилило бы огневую мощь Второй русской эскадры. Соотношение сил оказалось бы не столь катастрофическим, и наша агония могла затянуться.