Авианосцев, названных именами слонов-миродержцев, вначале было четыре. Один из них — "Вамана" — был уничтожен самим Вином Уайтом еще при Карфагене. И еще один погиб вот сейчас. Осталось два: "Айравата" и "Кумуда".

   Вину вдруг вообразились механические весы. Прозрачные, хрупкие. Застывшие. Почти совсем застывшие, так что наклон в сторону одной из чаш еще незаметен...

   Что же, во имя Кали, тут можно сделать?

   Вин покосился на свой механический секундомер. Тот лежал, выключенный. Неужели не пригодится больше?..

   Итак. Дано: динамическая завеса. Не меньше двух тысяч мелких объектов, на которые посажены легкие (практически одноразовые) орбитальные двигатели и которые наверняка все до единого снабжены разнообразными сюрпризами. Стену они образуют... — Вин покосился на боковой экран, — да, стену они образуют настолько плотную, что пробиться сквозь нее кораблю размером с авианосец невозможно. Даже легкий крейсер не проскочит, если только ему не достанется какое-то особое везение.

   Подумаем заново. Завеса плотная, через нее не пройти. Так? Но ведь это зрительное впечатление. Зрительный анализатор — самый громоздкий и капризный из всех, какие у нас только есть. Кто же в Пространстве на него полагается?..

   Ответ: да все полагаются. Курсы кораблей, конечно же, вычисляют ординаторы, но задачи им даются почти всегда на основе зрительных впечатлений. Иначе и быть не может. Дорогу-то выбирают люди...

   Но что будет, если и при выборе задачи положиться не на зрение, а на математику?

   Вин еще раз, внимательнее, посмотрел на боковой экран.

   Траектории всех сателлитов, составляющих завесу — вынужденные. Это естественно. И притом управляться они должны одной и той же программой, загруженной во все две тысячи бортовых ординаторов. Иначе в завесе могут возникнуть дыры.

   Так-так.

   Вин почувствовал холодок внутри: знак, что решение близко.

   ...Эта программа должна быть такой, чтобы траектории управляемых тел распределялись статистически — как у частиц в максвелловском газе.

   И там обязательно должен быть алгоритм хаотизации — чтобы динамика не была слишком предсказуемой.

   Скорее всего, даже не один алгоритм, а каскад из двух-трех. Больше — уже вряд ли.

   Допустим, что их три... — пальцы Вина уже сами набирали команды на клавиатуре ординатора, предназначенного для навигационных расчетов. Допустим, что их три. Мог Ангел выбрать такой уровень сложности? Да, мог вполне.

   Что тогда получается? Оценить примерные значения квазимаксвелловских переменных... несложно. Если их ввести, получится чистая статистическая картинка. Наложение на нее последовательных алгоритмов хаотизации, конечно, сделает движение сателлитов визуально непредсказуемым, но одновременно — в силу особенностей хаотических систем — наверняка приведет к их распаду на дискретные группы. Как раз на три, скорее всего. Ведь искусственно создать полный хаос просто невозможно... И если мы угадали правильно, между этими группами должны быть мгновенные щели. Плавающие, малозаметные, но вычисляемые. И если точно в нужный момент направить корабль в такую щель...