— Так. У нас есть такая практика. А вы — капитан первого ранга?
— Фрегаттен-капитан, — поправил Макс.
Чужой командир кивнул.
— Итак, я контр-адмирал Алексей Торсон...
— Фрегаттен-капитан Макс фон Рейхенау. Благодарю за то, что вы прекратили огонь.
Торсон едва заметно пожал плечами. Совершенно невоенный жест.
— Не будем об этом. Как я понимаю, мы оба формально не являемся здесь главными. Но фактически ситуация в системе в данную минуту зависит именно от нас. Я... — он сглотнул, — обещаю, что наши корабли больше огня не откроют. По крайней мере, до предупреждения, что перемирие окончено.
Макс кивнул.
— Я ручаюсь в том же, хотя и не имею на это никакого права... Скажите, какого черта вы вообще на нас полезли? Всегда же был мир...
— Во-первых, я выполняю приказ, — сообщил Торсон. — Во-вторых, ваша сторона в гражданской войне была сочтена крайне опасной, и не только для Византии...
Торсон замолк, с явным удивлением глядя с экрана на собеседника.
Макс сообразил, что у него просто-напросто полезли на лоб глаза.
— Нет никакой "нашей стороны", — сказал он, с трудом сдерживаясь. — Я вообще не знаю, что происходит на Антиохии. И что там делает вице-адмирал Ангел, не знаю тоже, если уж на то пошло... Мы не участвовали в гражданской войне. Ни я лично, ни все наше соединение.
Торсон довольно долго молчал.
— Хорошо, что мы имеем возможность во всем этом разобраться, — сказал он. — Вы уверены, что человек, вышедший на связь — именно император?
— Уверен. Кроме внешнего сходства, он владеет всеми нашими кодами и шифрами. Я не могу представить, у кого еще может оказаться такая информация. Так что сомнений у меня нет.
— Хорошо, — сказал Торсон. — Мне вместе с полномочиями дали четкие указания: особа императора — неприкосновенна. Видимо, сейчас дело за техническими деталями... Я очень надеюсь, что мы договоримся.
— Да, — сказал Макс. — Но имейте в виду, что я с императором еще не беседовал. Мы только готовимся к стыковке.
— Я понимаю, — сказал Торсон со вздохом. — Не считайте нас чудовищами, пожалуйста. Мы подождем.