Припекало. Кузнечики умолкли. Ястреб куда-то запропастился. Тишину летнего полдня нарушали храп Акима да позвякивание железных колечек упряжи. Аким не стал распрягать терпеливого мерина, боясь, что тот убредет куда-нибудь и придется его ловить. Работник не расположен был к лишним телодвижениям. Отверзнув волосатую пасть, он захрапел уже совсем не по-детски.

Аполлинарий Андреевич укрыл голову Акима куском парусины. Подумал: не забраться ли самому в палатку, не вздремнуть ли до вечера? Все равно по такой жаре работы не будет. Но студент поборол лень, взял бадью с питьевой водой и потащил ее к мерину. Все одно вечером придется пополнить запасы…

Мерин стоял, понурив голову, и лишь раздраженно дергал хвостом, отгоняя слепней. Завидев Карташова, бедная коняга радостно фыркнула, потянулась мохнатой мордой. Студент брякнул бадью оземь, и сразу же забыл о мерине. Его словно бы потянуло к брезенту, на котором были разложены «подозреваемые».

Аполлинарий Андреевич присел на корточки. Выбрал конической формы булыжину. Булыжина была тяжелой, фунта три, не меньше. Из всех «подозреваемых» эта была самая подозрительная. На солнце булыжина отчетливо отблескивала металлом, а заостренная часть ее испещрена была параллельными бороздками, словно, прежде чем упокоиться в земле, булыжина со страшной скоростью продиралась сквозь плотную среду.

Метеориты, приходящие из междупланетного эфира, врезались в атмосферическую оболочку Земли, нагреваясь от трения о воздух до высочайших температур. Большая часть метеоритов сгорала дотла, но самые крупные достигали земной поверхности, иногда распадаясь на несколько частей. Аполлинарий Андреевич не случайно выбрал это никчемное, заросшее сорной травой поле. Оно имело форму суповой тарелки, окольцовано было невысоким валом. Ни дать ни взять – лунный кратер. У местных крестьян поле пользовалось дурной славой. Ходили слухи о змии с огненным хвостом – диаволе Деннице, сошедшем с небес, дабы искушать души православных.

Студент Карташов с трудом уговорил крестьянина Акима подсобить в раскопках. Смекнув, что барин добрый и не жадный, и что ищут они обычные камни, а не диавольское золото, крестьянин стал относиться к студенту снисходительно. Чудит барин, ну и пусть чудит, лишь бы кормил, да не угнетал слишком работой. Аполлинарий Андреевич удивлялся перемене, произошедшей в робком поначалу мужике, однако терпел его лень и капризы. Дело спорилось медленно, но спорилось. Даже невеликих познаний студента Карташова в метеоритике достало, чтобы понять – одной, да еще полукустарной экспедицией не отделаешься. Судя по находкам, «небесный гость» был господином солидным, на единой телеге не вывезти.