— Ваше величество, — тихо сказал Майлз. — Вспомните — когда мы зимними вечерами играли в императорском дворце, я всегда был верным Форталией. Вы, знающий меня с детства, — как вы могли усомниться в моей преданности? Наемники Дендарии — это, если угодно, одно сплошное недоразумение. Я никогда не замышлял ничего подобного — все получилось само собой, в то время как я старался выпутаться из трудного положения, в которое угодил совершенно случайно. У меня всегда была единственная мечта — стать офицером и служить Барраяру так же, как отец. Но когда оказалось, что цель эта для меня недостижима, я решил хоть чего-нибудь добиться, чтобы, — Майлз поднял взгляд на отца, — чтобы посвятить ему свою жизнь. — Он пожал плечами. — И опять у меня ни черта не вышло…

— Я всего лишь кусок плоти, мой мальчик, — хрипловато сказал граф Форкосиган. — Я недостоин такого щедрого подарка.

В этот миг Майлз начисто забыл о предстоящем суде — он закрыл глаза и весь ушел в мысли о чем-то сокровенном, спрятанном в глубине души. Грегор, выросший без отца, смущенно отвернулся. Граф Форхалас тоже опустил взгляд, как будто стал свидетелем сцены, не предназначенной для его глаз и ушей.

Но вот император пошевелился и робко положил руку на плечо своего верного слуги и защитника, бывшего имперского регента, графа Эйрела Форкосигана.

— Я тоже всегда стремился служить Барраяру, — сказал он. — Мой долг — вершить справедливость. Но сейчас у меня едва не получилось наоборот.

— Ты попал в компанию бесчестных людей, мой мальчик, — очень тихо произнес граф Форкосиган. — Такое может случиться с каждым. Главное — извлечь из этого урок.

Грегор вздохнул.

— Помнишь, Майлз, как мы с тобой играли в «стра-то»? Ты всегда выигрывал, хоть я и неплохо знал твою тактику — но постоянно сомневался в том, что знаю.

Майлз опустился на колено и склонил голову.

— Какова будет воля вашего величества?

— Дай Бог, чтобы меня всегда окружало побольше таких заговорщиков, как вы. — Грегор повернулся к аудиторам. — Что скажете, милорды? Согласны ли вы, что обвинение Фордрозы в корне ложно? И готовы ли засвидетельствовать это перед пэрами Барраяра?

— Я буду счастлив это сделать! — воскликнул Генри Форволк. После захватывающего рассказа о дендарийских наемниках кадет-второкурсник буквально влюбился в Майлза.

Но граф Форхалас был так же холоден и невозмутим.

— Обвинение в заговоре с целью узурпации трона беспочвенно, — согласился старик. — И я, безусловно, буду об этом свидетельствовать. Но существует и другая статья: сам лорд Форкосиган признал себя виновным в нарушении закона Форлопулоса. А это как раз и приравнивается к государственной измене.