Одна женщина, оглядевшись после возложения дара, указала рукой и закричала, и в сторону группы стали поворачиваться головы.

— Наверное, мы что-то прервали, — сказал Водный Стебель.

Донован шагнул к краю парапета и сложил руки рупором.

— Е-е-ей! — крикнул он. — Наун инки йейргай мбетао!

Это вызвало настоящий фурор внизу. Люди заметались, одергивая рукава, опуская шляпы, чтобы прикрыть глаза. Наконец вперед вывели старика. Несмотря на прохладу высокогорья, на нем не было ничего, кроме короткой юбки, а его грудь, лицо и руки осыпало что-то вроде талькового порошка. Старик сжимал в руках толстый кривой посох. Послушник поднес к его губам мегафон.

— Унглоади пр’енна?

Донован подумал и крикнул в ответ:

— Онкяути пор енья?

Жрец, если это был он, застыл в недоумении. Затем старик осенил себя знаком и произнес:

— Онгалодай пер енна?

— Он знает древний диалект! — улыбнулся Донован.

Он крикнул:

— Наан Донован! Наан ингей ирке вендум!

Жрец торопливо закивал, тряся спутанными волосами:

— Ваннакам! Уллай уарувангал. Мунней по! Мунней по!

Донован повернулся к группе:

— Он приветствует нас и приглашает в гости, поэтому нужно идти.

Они прошли немного дальше и обнаружили спуск. Но на нижнем ярусе им пришлось «пиннал по» — вернуться назад и отыскать ступени, ведущие на следующую террасу.

— Я размышлял над этим, — сказал Билли Чинс. — Их деревня расположена в низине, что не играет им на руку. Но они создали настоящий лабиринт на полях-террасах, так что нападающие не смогут атаковать их в лоб. Но если эмрикии научились делать мушкеты, они просто встанут вдоль обрыва и будут одного за другим снимать жителей деревни.

— Арфы смогли бы захватить ее, — сказал Водный Стебель. — Они бы спустились на веревках по террасам, как спустились по утесам над Свечным Городом.