Дада вполне всерьёз размышлял, а не фейк ли он сам? И ответ из бездны его депрессии был положительным.

Что люди на самом деле знают о своих родителях?

На самом деле?

Ничего.

Кроме анкетных данных (возраст, место рождения, профессия, наличие детей) да нескольких привычек, особенно радующих (вкусная стряпня, игра в скрэббл) или особо раздражающих (зубочистка после обеда, храп), ничего никто о них не знает.

– Почему я не спросил тебя «почему ты одна»? Почему выбрала одиночество? Или оно выбрало тебя? Положим, я знаю, что бы ты ответила: «Я не одна – у меня есть ты». Так отвечают своим детям все матери-одиночки. Но ведь и меня ты родила только в сорок лет. А что с тобой было до? Где ты была, милая моя, когда меня не было?

А теперь не спросишь. Поздно. Всё.

И он принимался снова кусать и растягивать зубами рукава вытянутой фуфайки, чтобы не орать и не курить.

Больше всего не хотелось выходить из дома. Читать только подробности из жизни покончивших с собой знаменитостей, благо, множество крутейших людей, узнав, что у них рак, в одночасье решались уйти, не пускаясь в слюнявые самообманы про пятилетнюю выживаемость. Ещё он искал и находил истории покончивших с собой после смерти матери. В итоге стал абсолютным фанатом Маккуина, однажды зависнув на его сайте на полночи.

Да, больше всего тогда ХОТЕЛОСЬ СДОХНУТЬ, чтобы всё это кончилось.

И на такой запрос Богу-гуглу «хочусдохнуть» как раз впервые и появился Ловец в виде неизвестно откуда возникшего диалогового облачка неизвестного мессенджера XELA.

– Он стал просто говорить со мной. Днями, ночами. Спрашивать. А я будто только этого и ждал – всё ему вывалил. Даже то, о чём не говорил сам себе – просто себе не формулировал, в голову не приходило. И никому в реале не говорил, незачем и некому. Да и не спрашивал никто, ха-ха.

И все свои обиды изложил. И все свои страхи расписал. Выложил свою бессмысленность, свою нежизнеспособность. Пропащесть свою. То, что он – фейк.

В сущности, хотелось простого, чтобы услышали и посочувствовали. Чтобы сказали: бедная ты, блядь, сиротка! И ещё чтобы сказали: что тут скажешь… бывает. Ничего, старик, ничего.

И всё это – другими словами, но – он сказал, Ловец.

А потом сначала отправил с одним заданием, после месяца еженощных разговоров, а следом со вторым…

– А я полез – общаться…

– Хотел близости человека.

Оба «задания» совершенно безумные, но ведь Дада повёлся!

Что с ним вообще было! Как такое возможно?