Свет в гостиной погас.

III

III

Потолок в палате госпиталя был белым, как стены и простыни. Снаружи, на поверхности айсберга, все тоже было белым. Сегодня все было затянуто белой мглой; сухие кристаллы ярким потоком проносились мимо госпитального окна. Штормовой ветер дул уже четыре дня, и в ближайшие двое-трое суток метеорологи не ожидали никаких изменений. Он подумал о солдатах, что ежатся в траншеях и ледяных пещерах, боясь проклинать воющую метель – ведь пока она продолжалась, сражения ждать вряд ли стоило. Пилоты тоже, наверное, радовались, но притворялись раздраженными и громко проклинали снежный шторм, не дававший подняться в воздух. Большинство из них, узнав о прогнозе, должно быть, основательно напились.

Он смотрел на белые окна. Считалось, что видеть голубое небо полезно. Поэтому госпитали стояли на поверхности – все остальное было подо льдом. Наружные стены госпиталя были выкрашены ярко-красной краской, чтобы вражеская авиация не бомбила здание. Он видел с воздуха госпитальные постройки противника: вытянувшись на ярко-белых холмах айсберга, они походили на замерзшие капли крови раненого солдата.

Снежная пелена закрутилась в вихре, и на несколько мгновений за окном появилась белая спираль, а потом исчезла. Прищурив глаза, он смотрел на хаос за слоями стекла, словно, сосредоточившись, в порывах метели можно было найти некую систему. Он поднял руку и прикоснулся к белым бинтам на своей голове.

Глаза его закрылись, когда он, в очередной раз, попытался вспомнить. Потом его рука упала на грудь – на одеяло.

– Ну, как мы сегодня? – спросила молоденькая медсестра, входя и ставя маленький стул между его кроватью и пустой кроватью справа.

Все кровати, кроме его собственной, стояли пустые: он был единственным пациентом в палате. Крупных военных операций не было уже с месяц.

Девушка села. Он улыбнулся, радуясь, что медсестра пришла и что у нее есть время поговорить с ним.

– Замечательно, – кивнул он. – Все еще пытаюсь вспомнить, что же произошло.

Сестра разгладила белый халат у себя на коленях.

– А как сегодня ваши пальцы?

Он поднял обе руки, пошевелил пальцами на правой, посмотрел на левую. Пальцы немного двигались. Он нахмурился.

– Почти без изменений, – сказал он так, словно извинялся за это.

– Во второй половине дня придет доктор. Он наверняка захочет, чтобы вас осмотрел физиотерапевт.

– Мне нужен врач для моей памяти, – сказал он, закрывая на мгновение глаза. – Я знаю, что должен был вспомнить что-то важное…

Голос его замер, когда он понял, что забыл имя медсестры.

– Не думаю, что у нас есть такие специалисты, – улыбнулась она. – А в ваших краях есть?