– Ну… не знаю… Неужели во всем должен быть смысл? Я подумала… корабль предложил нам поговорить, вот и…

– Предложил?

– …всё. Да. – Я кашлянула. – Я не… он мне не сказал, что происходит.

Линтер внимательно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на свои ноги. Черные туфли. Я, прихлебывая виски, оглядела комнату, ища какие-либо следы присутствия женщины – чего угодно, что указывало бы на проживание здесь двух людей. Ничего такого я не увидела. В комнате было полно всяких вещей – репродукции и картины маслом на стенах, в основном копии либо Брейгеля, либо Лоури; абажуры от Тиффани, акустическая система «Бэнг энд Олуфсен», несколько старинных часов, несколько статуэток – вроде бы дрезденский фарфор, черный китайский лакированный шкаф, большая четырехстворчатая ширма с вышитым павлином и множеством перьев, похожих на раскрытые глаза.

– Ну и что же он вам все-таки сказал? – спросил Линтер.

Я пожала плечами:

– То, о чем я уже говорила. Хотел, чтобы я побеседовала с вами.

Он улыбнулся снисходительно, словно давая понять, что весь этот разговор яйца выеденного не стоит, потом отвернулся и посмотрел в окно. По его виду не было похоже, чтобы он собирался что-то сказать. Вспышка цвета привлекла мое внимание, и я посмотрела на большой телевизор – у него были шторки, закрывающие экран, отчего прибор становился похож на неиспользуемый шкафчик. Шторки не были закрыты до конца, и телевизор за ними работал.

– Хотите?… – сказал Линтер.

– Нет, просто… – начала было я, но он поднялся, ухватившись за изящный подлокотник своего кресла, подошел к телевизору и раздвинул шторки, а перед тем как снова сесть, сделал широкий приглашающий жест.

Я не хотела сидеть и смотреть телевизор, но звук был приглушен, так что он не очень мешал.

– Пульт на столе, – показал на него Линтер.

– Хорошо бы вы… кто-нибудь… объяснил мне, что происходит.

Он посмотрел на меня так, словно это была явная ложь, а не искренний призыв, и перевел взгляд на телевизор. Видимо, тот был настроен на один из каналов корабля, потому что картинка все время менялась: мелькали всевозможные сюжеты и программы из разных стран с использованием различных стандартов передачи – в ожидании, когда выберут какой-нибудь канал. Группа людей в ярко-розовых костюмах механически танцевала под неслышную песню. Затем последовала картинка с норвежской платформой, выплевывающей грязно-коричневый фонтан нефти и грязи. Потом картинка снова изменилась – появилась сцена из «Вечера в опере», когда в маленькую комнатку набивается множество народа.

– Так вы ничего не знаете?