— И это всё? — переспросил Лосев, заметив, что докладчик сделал паузу.

— Всё, — ответил, за Евграфова главный энергетик, широко улыбаясь, — Ночью, узнав, что с Владимиром Борисовичем произошло несчастье, я подумал: «Ну не палачи же мы, в самом деле!» Президент выразил протест против крайних мер предельно ясно. После того, как стало известно, что он — гм-м, — прошу прощения, вынужден назвать вещи своими именами, — что он пропал без вести, я решил: «Его протест нужно учесть», — и составил текст предложения в такой редакции, в какой вы его и получили. Обращаю внимание присутствующих — о каких-либо санкциях по отношению к Волкову А.С. речь не идёт.

Лосев отвлёкся. И без пояснений автора резолюции было понятно — уничтожить грозятся «Улисс», а не его капитана, капитану всего лишь предлагают прибыть в «Центрум». Срок вполне реальный — трое суток. Нужно вызвать Сашу сюда, вывести его из-под удара, а потом уж…

— Затем надо будет сообщить представителю «Грави инкорпорейтед», что нарушитель пойман, следовательно, инцидент можно считать исчерпанным, — закончил свой спич главный энергетик. Вы хотите что-то добавить, Людмила Александровна?

— Да! То есть, нет. Всё логично, так ведь, Алексей Мстиславович? Казнить никого не будем. И поставки продовольствия…

— Давайте голосовать, — перебил её Евграфов.

«Что ж он так торопится? — размышлял Лосев, разглядывая каменное лицо зама Володи. — Чем он вообще занимался? Кажется, чем-то прикладным в Обобщённой Теории Взаимодействий. Собираются голосовать. Что делать? Жаль, нет здесь Володи. Не понимаю, чего они добиваются?»

— Алексей Мстиславович, вы почему не голосуете? — вывела Лосева из состояния задумчивости Люсенька. Планетолог в последней надежде глянул на Гэмфри, но тот шептался с Харрисом, и Лосев решился поднять руку.

— Единогласно, — удовлетворённо констатировал Евграфов. — Прекрасно. Попрошу главу Департамента Безопасности срочно принять меры для немедленного исполнения постановления Центрального Комитета. Рэтклифф подскочил, будто только этого и ждал и бросился к двери.

— Э! — отвлёкся от разговора Морган, — Куда это он? За что вы тут только что проголосовали, а, Джон?

Харрис снова склонился к его уху и стал давать разъяснения. Подозрения, терзавшие Лосева, обострились, когда он увидел, лицо Семёнова, ставшее совершенно безмятежным. Всё-таки было в устроенном спектакле что-то странное.

— И последний вопрос повестки дня. Реформа энергообеспечения Внешнего Сообщества, — потирая руки, объявил вошедший во вкус исполняющий обязанности президента. — Доложу я, но, возможно, у главного энергетика будут дополнения.