Саша, поглядывая искоса на гребень невысоких гор, напоминающий развалины крепостной стены, и полоску зелени у самой воды, едва шевеля губами, шепнул: «Афине: включить консоль. Активировать режим опознавания. Активировать режим ориентировки». Потом он ещё раз осмотрелся, ожидая, что программа узнает очертания береговой линии, но этого не случилось. «Ну, давай же! Нет, ничего знакомого не находит. Не может быть, чтоб я напорол с координатами — то самое место. Надо полагать, княжна никогда не видела этот берег издали и с большой высоты. Пора, господин эмиссар, высаживайся. Даже если и ошибся немного — можно местных расспросить».

Саша передвинул рукоять хода на минимум, чтобы не ударило воздушным потоком, снял фиксатор люка, открыл… «Ветерок. Прохладно здесь, не ожидал. Это вам не экватор, господин эмиссар. Холодновато будет в воду лезть, может, получится обойтись без купания? Всё, пошёл». И он шагнул из люка в двухсотметровую пропасть. Тёмно-синее, мятое, рябью подёрнутое покрывало ринулось навстречу, ветер рванул куртку, раздул на спине, но: «Режим левитации активирован», — вспыхнули перед глазами рубиновые буквы — «Афина» подхватила подзащитного, не дала упасть. Поползла перед глазами шкала альтиметра: «186… 185… 184…» — всё медленнее и вскоре остановилась. Капитан Волков, покинувший корабль против всех правил управления исследовательскими ботами, повёл головой вправо — нужно было развернуться так, чтобы видеть берег, — отметил про себя: «Ботик мой далеко уже», — и двинулся следом, снижаясь к воде.

Пусто на берегу. Узкая полоска пляжа, зажатая меж волноломами, безлюдна, ни живой души у хибар, прилепленных спинами к серой редкозубой стене набережной. Зелёная пена древесных крон у подножия щербатых скал, похожих на развалины древних башен, сплошные заросли, но можно разобрать уже: вот головы каких-то гигантских деревьев, похожие на кочны цветной капусты, а вот космы тонконогих встрёпанных пальм — редким строем, за ними разинутый удивлённо зев пригревшегося на боку холма диковинного здания со шпилями и башенками. «Афина: установлено соответствие, — возникла перед глазами надпись. — Резиденция князя Войницкого, Южный вход».

— Ага, узнала, — довольно шепнул Саша и увеличил скорость, спустившись к самой воде. — А я уже беспокоился, не заблудился ли.

Лезть в воду смысла не было, ни у кого, похоже, прибытие эмиссара не вызвало ни малейшего интереса. Обогнавший своего капитана метров на двести бот шёл прямиком к волнолому, никакого шевеления на пляже и окрест не наблюдалось. Волков позволил себе расслабиться. Солнце приятно грело затылок, влажный тёплый ветер, шевеливший волосы, пропах водорослями, но к этому знакомому запаху примешивался другой, сладкий, дразнящий, не похожий ни на что аромат. «Жаль, богиня моя электронная страдает насморком и к запахам нечувствительна», — сокрушался Александр, пробуя на вкус разогретый полуденным солнцем воздух. «И на ухо бедняжка туга, вздохи волн и странные скрипучие шорохи для неё пустой звук. Придётся самому разбираться. Шуршит галька, видно уже — не песчаный пляж, а запах… Им займёмся позже. Ботик мой уже у волнолома. Кажется, это называется «причалить», а может быть и «пристать». Есть же и причалы, и пристани, но что-то я не помню, чтоб можно было примолиться, хоть подошёл мой бот именно к молу, который, если верить памяти Барбары, ещё и волнолом вдобавок. Твёрдая пятёрка тебе по пятибалльной шкале за приставание, кэп».