Саша обернулся и вытаращил глаза на спутника, хладнокровно рассуждавшего об ужасных вещах, но тому было не до переживаний — деловито копошился у маленького столика, переступая через опрокинутый стул. Выдвигал и вытряхивал ящики, потрошил образовавшийся на столешнице ворох бумаг, бубнил под нос: «Всё забрали, сволочи, а здорово было бы…» — и пустые ящики бесцеремонно швырял на пол. Капитану «Улисса» стало муторно. Он выбрался на свежий воздух, стараясь не ступать в жирно-блестящие багровые лужи.

«Не поскользнулся никто, — сообразил он, увидев такие же полосы на крыльце у входной двери. — Тащили тело. Вон сколько следов на песке, все такие же рубчатые. Не помню, во что были обуты те белоглазые?»

Преодолевая отвращение, Саша пошёл по истоптанной песчаной площадке туда, куда вели следы, но далеко идти не пришлось. Отпечаток тела — положили зачем-то на песок, — и прямо от него невиданный след, как будто проползли огромные многоножки, да не как попало, а параллельными курсами, прямо к шоссе. Там, на твёрдом покрытии сороконожки отряхнули грязь — песчаные комки и кучки протянулись на несколько метров, отмечая направление бегства, потом следы оборвались. Не имея возможности установить, что произошло дальше с животным, унесшим убийц и жертву, Волков вернулся к проволочной ограде. Она не выглядела прочной, кроме того, можно ведь просто перелезть, цепляясь за сетку — капитан задрал голову, — и, хоть и неудобно будет хвататься за витые гирлянды, — Волков заметил на проволоке фестоны колючек, — но если очень нужно внутрь, зачем обязательно через ворота?

— Руку убери, молнией долбанёт! — крикнул с крыльца Матвей.

— Что за изуверство?! — возмутился Волков, отдёргивая руку. — Она под напряжением? Так ведь и убить можно кого-нибудь! Или зверь случайно забредёт. Тут что — нет животных?

— Есть. Забредают иногда всякие бараны, — сатир подмигнул, — кто сослепу, а кто и сдуру. Потом у сторожей бывает на обед жареная баранина. Ты, я вижу, совсем телёнок, ни хрена не знаешь?

«Это правда, — вынужден был согласиться эмиссар Внешнего Сообщества, — сдох бы сейчас за здорово живёшь, и «Афина» бы не помогла. Откуда ей знать, что проволока под напряжением? Пока сообразила бы, что к чему, дело, пожалуй, могло дойти до образования румяной хрустящей корочки. Самому ехать в Кий-город — думать нечего, если у них тут на каждом шагу такие сюрпризы. Этот ведёт себя уверенно, вон как следы разглядывает».

— Медведь, — поделился наблюдениями Матвей, рассмотрев следы многоножек на песке. Затем выпрямился и, не тратя больше времени на расследование обстоятельств убийства, пошёл быстрым шагом прочь от ворот, рассуждая на ходу: