Не имея возможности поднять руку, волкодав указал на Волкова носом.

— Престуни… ступни… ступника! — прокатилось по толпе испуганное эхо.

Ни слова не говоря, Саша подошёл к господину мытарю и отвесил ему затрещину с таким прицелом, чтобы направить в калитку. Это удалось не в полной мере — парень недостаточно твёрдо держался на ногах. Его пронесло по кривой мимо отпрянувшей толпы и привело к столбу.

— Штанга, — заметил Александр, следуя за пленным. Засим поймал волкодава за шиворот и протолкнул в калитку. Скороспелый план нуждался в обдумывании, поэтому часть пути к кузнице Волков проделал молча, не обращая внимания на воркотню Джокера, и лишь изредка отвлекаясь, чтобы дать подопечному очередной направляющий тычок.

— Скоро ли его хватятся? — спросил он наконец у провожатого.

— Осипа?

— Нет, вот этого.

— Волкодава? Где? В окружном управлении? А чего о нём беспокоиться? Когда-то же он попадёт… А! Вон, что ты собираешься!.. Толково. Сам придумал, или подсказал кто?

«Что я такого придумал? Отвезти волкодава подальше, чтоб у Осипа было больше времени».

— Мысль хорошая, — нахваливал Джокер с таким апломбом, что Волков снова заподозрил его в неискренности. — Но я всё равно не пойму, зачем это нам. Бабки-то все… О! Хо-хо! Мы с тобой дураки. Бабки-то, бабки! Все достанутся старосте! Ах, он старый жук!

«О чём это он? О каких деньгах? А! Понятно. Дань купальская вся теперь достанется старосте. Но как же… Волкодава же мы убивать не собираемся».

— Но этот же всё помнит, — попробовал возразить Саша.

— Ну да! Ха-ха! — веселился Джокер и хлопал Волкова по плечу от возбуждения. — Это ты в точку. Всё помнит строго, но часа через три… Ха-ха! Как я сам не додумался? Как начнёт его ломать… О-о! Ха-ха! Не могу я…

«Нет, ничего я не понял. Что же, через три часа этот всё забудет? И чему Матвей радуется? Кто начнёт ломать белоглазого?»

— Но всё равно всё это без толку, потому как бабки достанутся Анастасию, — резюмировал, успокаиваясь, сатир.

— Зато Осип успеет отъехать подальше.

— Чихать мне на твоего Осипа. Главное, чтоб до нас не добрались, — презрительно бросил Матвей и повернул в открытые ворота кузницы.

— Вы за это перед княжьим судом ответите! — решился выразить протест волкодав. — Пытать вас, страдников, будут, со спины ремни резать!

Он остановился у ворот, замотал головой и завопил истерически: «Сожгут, повесят, а прежде кишки выпустят! И на кол вас…»

Хоть и наскучило подгонять пленника пинками, но тут уж Саша не выдержал, отвесил ещё одну затрещину. Волкодав прикусил язык и захныкал: «На кол вас, на кол», — пришлось взять его опять за шиворот и повести к машине.