– Чего? – одноглазый форсер глянул на нее удивленно, покрутил пальцем у виска.

– Останови! Это ловушка! Я чувствую!

– Ты рехнулась? – заорал Алан. Но приказ, судя по тому, что форсеры остановились, все-таки отдал.

А через мгновение горы затряслись. Конус и торчавший из него цилиндр лопнули, вверх ударил гейзер из валунов, в стороны прянула волна серого дыма. Марта не устояла на ногах, упала.

– Вот зараза! – через грохот катаклизма пробился рев Алана. Вокруг начали падать камни размером с голову, обломки блестящего и твердого материала, похожего на пластик. Стал ощутим запах сероводорода.

А потом наступила тишина.

– Ну что, убедился? – Марта помотала головой, из которой исчезла боль. – Подойди наши чуть ближе, все погибли бы. Нам ни за что не дали бы попасть внутрь этой… штуковины.

– Ладно, на этот раз твоя взяла, – примирительно протянул сидевший на земле Алан. – Но мы их все-таки одолели, правда?

И в этом он был полностью прав.

* * *

Костер посреди диких гор выглядел так же чужеродно, как голый человек на Фрио. Его алые и багровые «лепестки» трепетали, словно крылья, но исправно пожирали плитки испорченного сухого пайка, которые Алан приговорил уничтожить таким вот необычным образом.

Зачем он развел огонь, одноглазый форсер вряд ли смог бы ответить.

Готовить пищу не нужно было, холод не донимал, а во мраке бойцы видели ничуть не хуже чем днем. Тем не менее, почти все из тех, кто пережил бой, подходили и глядели на пламя.

– Странно, но рядом с ним я чувствую себя как-то спокойно… – признался Санчес. – Это, понятное дело, атавизм, доставшийся от предков, что бегали по Земле в шкурах и боялись темноты. Я это понимаю, но… – и он принялся ожесточенно чесать щеку.

– На повторную модификацию тебя, – сказала Марта с улыбкой. – После нее забудешь о всяких глупостях…

Санчес укоризненно на нее покосился, кое-кто из сидевших у костра засмеялся.

Штурм гнезда завершился пять часов назад. Но на нем не закончилась работа для Восьмой Свободной. Штаб и тактическая бригада резерва остались рядом с местом битвы. Прочие разбились на звенья и рассеялись по окрестностям в поисках уцелевших тварей или новых гнезд.

Кто его знает, может быть, уничтоженное не было единственным?

– К счастью, никаких модификаций больше, – проворчал Алан. – Ну, помимо тех, которые ты сам захочешь. Любители насильно уродовать наши тела остались там, под властью… этого, как его… – он неожиданно замолчал и наклонил голову, вслушиваясь, должно быть, в пришедшее через ком-линк сообщение.

Форсеры у костра притихли.