– Еще пара сексистских реплик, и я вас обвенчаю, – предупредил Неб. – У меня дядя священник, я знаю ритуалы.

– Какого культа, старина? – спросил Монк.

– Расслабьтесь, не вуду.

…Снежные колючки в лицо, под лыжами распахивается бездна, восторг под сердцем, холод в животе, несколько мгновений безумного полета, и кубарем в сугроб… Холодно… Холодно…

Кажется, она снова задремала.

– …Дорогое, бессмысленное удовольствие, – негромко вещал Эрик. – Ни у одной корпорации нет планов строительства станций в дальнем космосе.

– Не было, – поправил Монк. – За два миллиарда лет многое могло измениться.

– Надеюсь, наше исчезновение надолго отбило охоту к шалостям с квантовой физикой. Арпионный привод должен был появиться лет на сто позднее.

– Это вам доктор Калошин напел? – спросила Светлана, потягиваясь.

– Он только о том и говорил. Но его не слушали. Всем хотелось эффектных событий. Прорывов и подвигов.

– Туда и обратно, – сказал Монк. – Простая миссия. Позитивный опыт испытаний на коротких дистанциях. Что могло пойти не так?

– Наверное, нам и следовало погибнуть, – сказал Эрик. – Чтобы все наконец поняли: прогресс свершается не подвигами, а трудами.

– Какой идиот включил в мой экипаж фаталиста? – задумчиво осведомилась Светлана.

Монк хохотнул, а Эрик пояснил:

– Но ведь так и есть. Мы все одиночки. Нам не к кому возвращаться.

– Кто была та женщина? – спросила Светлана. – С малышом?

– Моя дочь, – ответил Чан. – У нее своя жизнь. Я уже двадцать лет вдовец.

– Идите к черту, Эрик, – лениво молвил Монк. – Лично я обязан вернуться. Мне нельзя погибать. Иначе Палома Флорес скажет: мужик облажался, лететь должна была я… А у вас какая мотивация, Светла?

– Две кошки, – ответила та.

Эрик сдавленно хихикнул, повозился и вдруг затих, словно щелкнули выключателем. Монк подался вперед, дабы убедиться, что Неб крепко спит. Затем произнес вполголоса: