Толпа была сплошным потоком шерсти и плоти, но Когти, которых несло ей навстречу, не кусали девушку. Напротив, они, похоже, старались уступать ей дорогу, и лишь колоссальное давление бесчисленных тел не давало им этого сделать. Затем давление разом упало, будто вверх по течению пронеслась какая-то весть. Толпа подалась, расступаясь перед Йоханной. Она медленно брела в колоссальном бурлящем, сопящем, повизгивающем потоке. Лампу она зажала в зубах, и бледно-фиолетовый свет плескался по толпе. Коридор, образованный скользкими стенами плоти, поворачивал и разветвлялся. Местами боковые проходы сужались и сливались. Отовсюду, кроме дыр на уровне земли, лезли Когти, – наверное, эти норы ночью заливает вода. Йоханна несколько раз попробовала свернуть из центрального прохода, когда натиск толпы становился непереносим, и Когти тут же разбегались в стороны, пропуская ее.

Она около часа провела в сырых телесных катакомбах, а когда наконец выбралась на открытое пространство, дождь сменился моросью. Над землей висел густой туман. Позади в нем кое-где мерцали огоньки. Она мгновение глядела на них, отмечая, как они дергаются и временами отбрасывают дымные тени. Она когда-то видела факелы у себя над постелью. Когда морось еще поредела, она различила острые контуры каменных и деревянных построек, вполне обычной для северных земель архитектуры. Там явно похозяйничал Проныра. Остальной горизонт закрывала неописуемо громадная глыба мрака – то был Хор. Она устремилась прочь от огней поселка Проныры, во тьму Хора, стараясь ступать неслышно. О, Странник!

Какое-то время Йоханна брела наугад, едва сознавая, что ее раны кровоточат. Она думала только о смерти Странника, прокручивала ее в памяти снова и снова. От фиолетовой лампы исходило так мало света, что она с трудом различала землю под ногами, но все же успевала уворачиваться от стен или затопленных ям. Она притушила лампу, потому что некоторые Когти воспринимали фиолетовый цвет, хотя и лишь как туманную дымку на пределе видимости. Однажды это обстоятельство создало им со Странником немалые проблемы во время вылазки в Восточный Дом. Какая сейчас разница? Она прибавила яркости. Несколько тропических трусили каждый своей дорожкой, не проявляя к ней особого интереса. Казалось, что они вообще избегают ее. Шла она почти по середине широкой городской улицы. Город был порождением хаоса и безумия, его постоянно разрушали и отстраивали на старых развалинах, рушили и опять возводили – снова и снова.

Она пошла по медленно понижавшейся улице. Кое-где по камню стелились дождевые мхи и плесень. Еще она заметила что-то вроде травяных циновок. Куда приведет ее эта дорога?