Потом он понял, что столбы – его ноги, а внизу шевелится и стонет Володька, а может быть, и он сам.

Потом он опять потерял зрение и только ждал, когда наконец грудь с животом отвалятся вместе с болью, потому что так долго невозможно, и еще потом боль отошла вбок и он продолжал дышать осторожно, чтобы она не передумала и не вернулась.

Потом звякнуло и зажглось табло «Переход выполнен». Колька машинально потянулся к шторке иллюминатора, попробовал – шторка свободно двигалась – температура за бортом меньше пятисот градусов… Он посмотрел в мутное стекло, вскрикнул: «Давление за бортом!» – и попытался сверху дотянуться до стартовой рукоятки, но проклятые ремни держали прочно, а стрелки тензометров стояли на нулях. Увидев это, Колька очнулся и посмотрел на ребят.

Они сидели, одинаково склонясь влево, как стрелки. Колька не успел дотянуться до них, как капитан сел прямо, а Володька шевельнул плечом и поправил очки.

Теперь могло быть совмещенное-рассовмещенное пространство-распространство. Дружки были здесь, и Колька видел их лица в зеленоватых провалах обзорных зеркал. Рафаил кивнул, Володька улыбнулся, растягивая толстые губы, и два затылка нырнули к приборам. Начался регламент прибытия. Несколько десятков секунд Кольке нечего было делать, и он был вынужден сидеть спокойно, удерживаться, чтобы не задавать вопросов и не орать от нетерпения. Начало было отличное. При опасных забортных условиях контрольный автомат включил бы Генератор на возвращение без их участия.

Наконец Рафаил скомандовал: «Обзор!» – и Колька открыл иллюминатор. Осветился мутно-зеленый кружочек, и Колька всполошился заново, как будто не трогал шторку минуту назад. Плекс мутнеет при забортном давлении в полторы тысячи атмосфер, но приборы показывали норму.

– Охлаждение снизим, – сказал Рафаил.

Колька наудачу повернул регулятор. Капитан отстегнулся, влез коленями на кресло, и они стали ждать. Володя невозмутимо диктовал в бортжурнал – сначала энергия, потом температура, давление, запас гелия в «Криоляторе», температура клапана «Криолятора». Затем он сказал: «Странно…» – и позвал Рафаила вниз. Они с трудом поменялись местами. Колька все пытался рассмотреть что-нибудь снаружи, таращился, как через салатный лист. Теперь было видно, что плекс силового окна чистый, а на наружном кварцевом стекле – влага, густым зеленым слоем.

Рафаил проговорил снизу:

– Эй, на мачте!.. Похоже, нас мелко разыгрывают.

– Что? Кто разыгрывает? – спросил Колька.

– Рыжий Тигр пространств. Мы на Земле.

– Не шути, – сказал Володька.

– Не шучу. Подвинься-ка… Ясно. Ничего не видно. Старик отсоединил кабель и закрасил стекло парижской зеленью. То-то веселье…