Рафаил внимательно прочел записи о подготовке, вздохнул, отчеркнул ногтем вверху страницы: «Опыт № 322» – счет шел от первого перемещения пустого аппарата. Экипаж, время старта, приборные данные. Подписи: командир, начальник стартовой группы.

– Пошли, Вова… Ауфвидерзеен, доктор.

– Ни пуха ни пера, товарищи. Желаю…

– К черту! – сказал Рафаил. – Счастливо, ребята!

– Вам счастливо! – Это начальник стартовой, Борис Дмитриевич, а вот гудят остальные – субординация, – люк захлопывается, тишина. Володя перебирается с Колькиного места на свое. «Колькино место, а? Как упорна память, как долго мы помним», – думают они, проделывая привычные операции, проверяя, ставя на нуль, включая и отключая, пристегиваясь, поправляя шлемофоны, оглядываясь. Над ними – пустое кресло.

Удар был сильный. Перья акселерометра вычертили сумасшедшие Гималаи на бумаге, пока баросфера, подпрыгивая, катилась с откоса. Остановилась, едва не уткнувшись люком в почву. Еще некоторое время кресла покачивались в подвесах – метались безжизненные лица под налобниками. Застонал один, второй. Очнулись.

– Вовка, поверхность! Вовка, Вовка же!

– Ага, сейчас… Поверхность?!

Анализы воздуха. Анализы белка. Токсичность микрофлоры. Температура. Радиация. Норма, норма, норма! Одежда, рюкзаки, тропические шлемы, рации, автоматы с разрывными пулями на грудь. Автостарт выключить! Пошли…

Они вышли через нижний люк, оказавшийся наверху. Баросфера лежала в овраге, вся облепленная давлеными листьями. Дикий лес. Солнце не то восходит, не то заходит… ага, заходит. На западе – теперь можно верить компасу. Люк задраен, работает радиомаяк, можно идти.

…Они шли, почти не останавливаясь, до темноты. Шли по компасу на север – лес был дикий, почти тропический, а Равновесие занимало центральную и северную части Индостана. Они шли по тропам, пересекли несколько оврагов. Тропы были хорошие, но, судя по следам, звериные. Несколько раз слышали рев, урчание, видели слонов. С темнотой стали, зажгли костер, поели. Спать не хотелось – пять часов, как проснулись, не до сна. Посидели, попили кофе, послушали «ти-ти-ти» радиомаяка баросферы. Достали фонари, пошли дальше. У них было всего, на все про все, восемь суток – запас нового «Криолятора». Впрочем, они не думали о возвращении. Шли, светя под ноги фонарями. На рассвете увидели скалистую гряду, пошли к ней, и в скалах, на безопасном месте устроили привал, поели как следует и несколько часов поспали. Сон успокоил взвинченные нервы, и они потратили два часа на рекогносцировку – поднялись по осыпям до верха и осмотрелись. На севере, километрах в пятнадцати, намечалась река. Идти к ней было лучше сверху, по скалам, как раз успевалось до темноты дойти и переправиться на надувной лодке. Трехгодичная полоса невезения кончилась, они это чувствовали.