«Марсель Жермен, вы предатель. Пусть я фанатик, но куратор не имеет права становиться куратором наполовину. Пусть я миллион раз пристрастен. Только добрые имеют право быть добрыми, но я не верю, что у вас не хватило доброты. Мужества, вот чего не хватило. Впрочем, это ваше дело».

…Он слышал голос командира: «Инженерный отсек, результаты?» И ответ Сперантова: «Не можем порадовать, командир. Все в статистических пределах фона. Какие-то ничтожные отклонения гравиметров… То же и с излучением… Скорее – интуитивно, нежели имманентно. М-да. Но я склонен согласиться с пилотом Юнссоном. Пожалуй, что-то есть».

«А, разговаривают, – подумал Хайдаров. – Я пока и отдохну…»

Он прикрыл глаза, вытянул ноги. Приступ ярости прошел так же внезапно, как начался. Извне доносился вежливый голос Сперантова: «Если мы попросим пилота отсоединить кабель, коммутирующий его с кораблем, и заземлить антенну вэ-че? Возможно, получим связь… Собственно, это мысль коллеги Такэда…»

«Тиль, разрешаю, – отвечал Уйм. – Заземли вэ-че-антенну и сними разъем кабеля».

Затем – голос Юнссона: «Перемычки, перемычки-то где? Киоси, в каком ящике перемычки, клянусь брам-стеньгой? А, нашел… Ставлю под болт антенны, готово… Заземляю…»

Славно, что его заняли делом, подумал Хайдаров.

Наверху неистово затрещал динамик, что-то закричал Такэда, и треск перебрался в динамик штурманского отсека. Тихий голос Юнссона заговорил: «Корабль, не слышу вас, не слышу вас. Даю настройку: раз, два, три, четыре… Киоси, слышу тебя хорошо… Но с треском».

«Так, пора за работу». – Хайдаров открыл глаза.

Уйм сказал:

– Инженерный отсек, благодарю. Трос работает антенной, так?

– Трос вместе с корпусом «Мадагаскара», – отвечал Такэда.

– Понятно. Кураторы, ваше решение о Юнссоне?

– Сейчас будет, – сказал Жермен. Он повернул монитор к Хайдарову. – Видишь?

Грязноватый ноготь Жермена указывал на седьмую шкалу – синяя и голубая, пунктир-штрих-пунктир и так далее. Это все обозначало патологическое снижение инстинкта самосохранения, сверхсоциальность, взрыв самоотверженности, необходимость следовать стандартам поведения; и если стандарты требуют смерти, то умереть.

– Вижу, – сказал Хайдаров. – Твое мнение?

– Вернуть. Сейчас он может взорвать реактор, чтобы просигналить на Землю.

– Мое мнение, – сказал Хайдаров, – серпанин, ноль пять, перорально.

– Тогда он уснет. Или впадет в апатию, – угрюмо возразил Жермен.

Он стал угрюм от робости. Хайдаров подумал: знает кошка, чье мясо съела. И нажал: