– Я про это и спрашиваю. Вовремя мы закончим?

Конрад вздохнул:

– Хотел бы я знать.

Все, кто трудился над проектом, почти физически ощущали давление времени. В столовой повесили карту, на которой отмечалось текущее положение Солнца, Венеры, Земли и Марса. Каждый день, во время обеда, точки, обозначающие планеты, передвигали вдоль линий орбит: Землю – на градус, Венеру – несколько больше, Марс – на полградуса с хвостиком.

Длинным пунктиром, начинавшимся на орбите Земли и оканчивавшимся в точке встречи с Марсом, изобразили траекторию, по которой, скорее всего, будет передвигаться эскадра Федерации. Единственное, что было известно наверняка, – дата вылета кораблей; их траектории и момент прибытия рассчитывались исходя из относительного расположения планет и максимальной скорости. При этом предполагалось, что их дозаправят на одной из околоземных парковочных орбит.

Для ракетного корабля годится не всякая орбита. Разумеется, военный корабль, получивший неотложную боевую задачу, не полетит по экономичной эллиптической траектории – в таком случае путешествие к Марсу заняло бы 258 земных суток. Но даже если двигаться по гиперболе, не жалея топлива, на скорость корабля с обычным реактивным двигателем наложены серьезные ограничения.

Подле карты висели земной календарь и часы, показывавшие время по Гринвичу. Тут же вывешивался листок с цифрой, которую всякий раз уменьшали на единицу, когда часы завершали очередной суточный цикл. Эта цифра означала число дней до расчетного момента прибытия эскадры на Марс. По оценкам, таких дней оставалось всего тридцать девять.

Дон наслаждался жизнью, вот где был настоящий солдатский рай: ешь сколько влезет – горячо, вкусно и подают всегда вовремя, спи, пока не проснешься, чистая одежда, ванна, никаких тебе обязанностей и опасностей. Одно плохо – слишком скоро все это стало у него поперек горла.

Видя кипящую вокруг лихорадочную деятельность, Дон прямо сгорал от стыда и всюду лез со своей помощью. Но скоро понял, что если ему что-то и поручают, то единственно, чтобы отвязаться. В сущности, ничего дельного ему предложить не могли; у специалистов, на пределе своих возможностей пытавшихся заставить работать невероятной сложности электронные схемы, попросту не было времени на неквалифицированного помощника. Дон сдался и к ним больше не приставал, он стал жить, как и жил, особенно ничего не делая, и скоро обнаружил в себе способность засыпать днем. Результатом такого открытия стала ночная бессонница.

Он спросил себя, почему не может просто наслаждаться таким приятным отдыхом. Причиной была тревога за родителей.