– Как хочешь.

Винсенте занес топор над головой и нанес мощный удар.

Топор отскочил.

Шарик даже не дрогнул, и на его зеркальной поверхности не осталось ни трещинки. Мальчишеская улыбка на лице Конрада сделалась еще шире.

– Конец первого акта, – объявил он и нажал другую кнопку. Шар бесследно исчез, словно испарился.

Конрад склонился над пультом.

– Акт второй! – объявил он. – Только что мы показали лишь половину наших возможностей. А теперь отойдите от стола. – И вскоре, подняв голову, скомандовал: – Внимание! Целься! Огонь!

На этот раз в воздухе повисла уже полусфера. Ее искривленная поверхность была обращена кверху.

– А теперь, Тони, засунь туда демонстрационный объект!

– Секундочку, сначала прикурю. – Винсенте зажег сигарету, глубоко затянулся и сунул сигарету вместе с пепельницей под полусферу. Конрад вновь поколдовал над пультом, и полусфера опустилась на стол, закрыв собой пепельницу.

– Может быть, кто-нибудь хочет пощупать ее топором? – спросил Конрад.

Желающих сразиться с непонятной штуковиной не нашлось. Конрад опять что-то сделал, и полусфера приподнялась. Сигарета как ни в чем не бывало продолжала дымить.

– Как вам понравится идея опустить такой колпак на столицу Федерации на Бермудах и подержать его там, пока мы с ними не договоримся? – спросил Конрад.

Естественно, эта идея встретила единодушное одобрение. Все – или почти все – присутствующие здесь члены Организации имели венерианское гражданство и чувствовали себя повстанцами, независимо от того, чем конкретно они сейчас занимались. В гуле возбужденных голосов послышался вопрос Фиппса:

– Доктор Конрад, а что это, собственно, было? Не объясните попопулярней? Я имею в виду – как эта штука работает? О ее огромных возможностях мы догадываемся.

Лицо Конрада стало серьезным.

– Мм… Видите ли, шеф, проще всего, наверно, было бы сказать так: фазарта модулирует гарбаб в таком фазовом соотношении, что трималину приходится бэстать – или, говоря другими словами, кто-то запустил мышь в ванную. А если серьезно, популярного объяснения просто не существует. Если вы готовы провести вместе со мной лет пять за математикой, то я, пожалуй, смогу подтянуть вас к тому состоянию невежества и непонимания, в котором пребываю сам. Некоторые из тензорных уравнений, мягко говоря, необычны. Но инструкции были достаточно четкими, и мы сумели их выполнить.

Фиппс кивнул:

– Спасибо – именно эти слова я и хотел услышать. Придется порасспросить Сэра Исаака.

– Ради бога. Я и сам с удовольствием послушаю.