Амос подождал пару секунд, анализируя, устраивает ли его такой ответ.

— Ладно, — наконец сказал он и встал. Суп остыл и подернулся пленкой. Амос бросил его в утилизатор. — Рад, что мы это прояснили. Что делать нам с Персиком? Мне кажется, надо бы осмотреть вооружение Бобби.

— Уверен, она уже сто раз сделала это сама, — выдавил улыбку Холден.

— Может, и так. Ну, ладно тогда.

Амос направился к двери, но его остановил голос Джима:

— Спасибо.

Он оглянулся. Холден показался ему сгорбленным, будто защищавшим что-то. Или будто кто-то пнул его в грудь. Забавно, что по мере того, как образ Джима становился значительнее в чужих глазах, сам он начал казаться меньше. 

— На здоровье, — ответил Амос, толком не понимая, за что его благодарят. — И вот еще что. Если хочешь, я изменю настройки доступа, и ты больше не сможешь обезвреживать торпеды. Ну, если тебе так будет легче.

– Не надо. Со мной всё в порядке.

— Ну и славно, — сказал Амос и вышел.

В машинном отделении Персик убирала инструменты и просматривала последние данные диагностики.

— Проверила новые уплотнители, — сообщила она.

— Все хорошо?

— Терпимо. — На ее языке это означало, что всё в порядке. — Завтра перепроверю еще раз, когда полимеризация полностью завершится.

— Ладно.

Система звякнула, Персик прочла сообщение, нажала «ОК» и выключила дисплей. — Пойдешь на станцию?

– Не-а, — ответил Амос. 

Теперь, когда он удосужился обратить внимание, он ощущал себя медлительным и отяжелевшим, как бывает после слишком долгой горячей ванны. Интересно, проснулась ли Мэдди? Если поторопиться, он может закончить ночь там. Хотя нет. К тому времени, как он начнет клевать носом, она уже заступит на смену и решит, что он пришел снова перепихнуться. Будет неудобно. Если только не... Он поразмыслил, не хочет ли еще раз, потом тряхнул головой. 

— Не, я только вернулся. Пойду вздремну чуток.

— Рано вернулся?