— Да. Не мог уснуть. Но теперь смогу.

Глава тридцать шестая 

Глава тридцать шестая 

Филип

Чинить свой корабль — это значит быть астером. Земляне лениво проживают свой век, проедают правительственное пособие и эксплуатируют Пояс. Марсиане-пыльники жертвуют своими и чужими жизнями ради вечной мечты превращения Марса в новую Землю, несмотря на то, что ненавидят старую. А что остаётся астерам? Они чинят свои корабли. Добывают руду на спутниках и астероидах. Заставляют каждый обломок служить дольше, чем ему предназначено. Они используют все свои знания, ум и способности, чтобы выжить в вакууме, словно горстка цветов, растущих в дикой пустыне. Взяться за ремонт «Пеллы» — это правильно и естественно, точно вдох после выдоха.

Филип ненавидел себя за то, что ему не хочется этого делать.

В первые дни речь шла о простой работе, на ходу. Но даже тогда он постоянно ощущал на себе взгляды, а разговоры стихали, когда он подходил поближе. Занимаясь сваркой между корпусами, Джози и Сарта, не зная, что и он на их частоте, говорили про опасность кумовства, а когда он показался, сделали вид, что ничего такого не было. В столовой компанию Филипу составляли только новости с искалеченной ими Земли. Отец его не вызывал и обязанности не ограничивал. Но и это было бы лучше, чем такая неопределённость. Если бы его наказали — по крайней мере, он мог бы утешиться тем, что страдает безвинно. Вместо этого он просыпался в свою смену, шёл помогать с ремонтом и жаждал оказаться где-нибудь в другом месте.

Необходимость лететь в док возникла, только когда выяснилось, что для повреждённого двигателя требуется новый кожух. В другой жизни они попытались бы дойти до Цереры или Тихо, но станции второго порядка ещё неплохо функционировали. Рея, Паллада, Веста. Но ими они не воспользовались. Поступивший от отца приказ направил их к Каллисто.

Подошёл новый эскорт с орудиями наготове, готовый защитить «Пеллу» от торпед и атак вражеских кораблей. Но хотя и Земля, и Марс, и АВП Фреда Джонсона, возможно, следили за «Пеллой», они не позволяли себе отдаляться от своих баз и флота. «Пелла» оставалась добычей, но никто не хотел из-за неё рисковать.

Лёжа в своём аварийном кресле, Филип смотрел канал с Европы о группах нью-таараб, полдюжины плохих секс-комедий — только потому, что в них играла Сильви Кай — и мечтал о новой атаке. Напасть на какой-нибудь мелкий флот с «Росинантом» во главе. Гребаный Джеймс Холден и сука-предательница, мать Филипа, командуют, вопят за своими торпедами и рельсовыми пушками. Иногда фантазии кончались тем, что «Пелле» достаётся ещё больше от кого-то другого, и тогда все понимают, как непросто выиграть битву. Иногда — уничтожением «Росинанта», разорванного, превращённого в облако газа и обломки металла. А иногда Филип представлял, что они сами проиграли и погибли. И в этом последнем, самом мрачном сне, сливались самые мрачные мысли: это станет концом корабля, они никогда не доберутся до Каллисто.