— Ты любишь своего хозяина?

Девушка посмотрела изумленно.

— Я не смею, — проговорила она.

Ингерда поняла, что запуталась в языке и сказала не то слово. Она сказала что-то вроде «влюблена». «А я смею», — подумала она.

Дело шло к ночи. Ингерда надеялась, что, как вежливый хозяин, Леций навестит каждого из своих гостей. Но он так и не появился. Она зашла к Леману и Бредфи. И убедилась, что он был у всех, кроме нее одной. Такая дискриминация ее возмутила. Именно к ней, которая только о нем и думает, он не заглянул.

Смутно представляя себе устройство замка, она пошла искать его сама. Вездесущие слуги подсказали ей, куда идти. Никто ничему не удивлялся. Только старичок у входа в хозяйские покои сказал, что должен доложить о ней.

— В чем же дело, — сказала она резким от волнения голосом, — доложи.

Через полминуты старичок вернулся.

— Хозяин ждет.

И распахнул перед ней двери.

Леций возлежал на круглом ложе, за которым сразу начинался небольшой пруд, переходящий в зимний сад. Из двух скрытых в камнях источников вытекали струйки прозрачной воды. Сам хозяин был в голубом халате, расшитом львиными мордами, под плечом у него лежала подушка, перед глазами — толстая книга. Парик на нем был светлый, не такой, как днем. И лицо его было спокойным и ласковым, не таким, как днем.

— Я думала, ты зайдешь хотя бы поинтересоваться, как я устроилась, — начала она взволнованно.

— Я не посмел, — ответил он просто.

Ингерда совершенно растерялась и замолкла на полуслове.

— Иди сюда, — сказал Леций, — ты же знаешь, я не могу к тебе подойти.

Она села рядом с ним, совершенно не зная, как к нему относиться: как к хозяину замка, что так торжественно принимал их сегодня, или как к прелестному юноше, сидевшему на пригорке с больной ногой.

— Дай хоть посмотреть на тебя, — вздохнула она, — ты все время такой разный.

— Смотри.

Он снял парик. Ингерда поняла, что в ее глазах его не испортит уже ничто.

— Не могу ничего с собой поделать, — сказала она, — все время о тебе думаю… помнишь китов?