И только он собирался с духом, чтобы ответить ей что-нибудь весёлое и оригинальное — в своём обычном стиле, как Тийа, помахав ему рукой, открывала дверь в комнату сестры.

— Я не крутой! И меня ещё не выгнали! — лепетал он ей вслед и злился ещё больше, потому что понимал, что смешон сейчас.

— Жаль! Это ещё не поздно исправить, малыш! Спеши жить весело, пока твои мосты через Ганг не рухнули! — доносилось из-за двери, и та со стуком захлопывалась.

Всё присущие Файязу остроумие и находчивость в её присутствии почему-то напрочь улетучивалось. И он мог только хлопать глазами, пожирая её растерянным взглядом. И ругать себя за тупость и косноязычие. И так второй год. Скорее всего, она даже не догадывалась о его чувствах и просто не замечала его. Но Файяз приходил в ужас лишь от одной мысли, что ему необходимо, наконец-то, признаться Тийи, что он… Впрочем, это неважно! То, что она могла сказать ему в ответ, он даже помыслить не хотел.

Но сердцу не прикажешь.

Вот и сегодня, лишь только Ананда намекнула в разговоре по телефону, что у них на обеде будет присутствовать Тийа, как он тут же свинтил домой. А ведь намечался поход в один неплохой ресторанчик со всей их обычной весёлой компанией, запланированный ещё на лекции.

Когда он ураганом ворвался в дом, Ананда лишь понимающе взглянула на него и дипломатично сказала:

— О, как ты сегодня вовремя! У нас сегодня будет на обед твой любимый палак панир.

— А сладости для Тийи есть? — взволнованно спросил он — как будто важнее этого в этом мире ничего и нет. — Давай я быстро сбегаю в магазинчик.

— Всё есть, — улыбнулась Ананда. — Рохан уже принёс свежую халву и джалеби из лавочки Чандры. Как твоя учёба?

— А? — не понял Файяз. — А, учёба? Всё хорошо, мама. Завтра зачёт по инженерным конструкциям. Я, наверное, его завалю. Ведь у меня ещё даже курсовая не сдана.

От волнения он совсем забыл, что всё это разгильдяйство — страшная тайна от его родителей.

— Сынок, ты серьёзно? — растерялась Ананда. — А почему же ты не занимался?

— Вот я и пришёл пораньше, чтобы позаниматься, — отмахнулся сын, беспокойно оглядываясь, в ожидании Тийи. — Мне осталось только сделать заключение к курсовой. Вот сегодня вечером и напишу.

— Ты пока иди, занимайся, — забеспокоилась Ананда. — А я позову тебя, когда всё будет готово.

— Я потом. Сначала немного передохну, хорошо? — уселся в кресло Файяз. — На улице так жарко.

В эту минуту от ворот раздался звонок и Файяз, сорвавшись, как выстрелянный из арбалета, помчался по дорожке. Прибежавший с кухни Рохан был отослан обратно — помогать в готовке.