— М-да, час от часу не легче. Очень странная история, — задумчиво проговорил биолог Пауэр.

— И у неё была галлюцинация! — упёрся профессор Боэн. — Как и у всех.

— Не похоже, — проговорил доктор Донэл. — Показания приборов подтверждают её версию. Отсутствие в космической эпопее — тоже. Логическое построение рисунков в Решётку — похоже на истину. Не думал я, студентка Лаонэла Микуни, беря тебя в эту экспедицию, что твоя персона будет здесь столь заметна, — покачал он головой. — Удивительно! Чем загадочней события, тем большую роль ты в них играешь. У тебя талант, Лаонэла, притягивать к себе всякие аномалии. Просто глаз тайфуна какой-то, эпицентр урагана, а не студентка! И всё началось с мелочи — с твоего сольного танца у Хрустальной Скалы. Помнишь? Знать бы заранее, с кем я тогда связался… — шутливо погрозил он ей. — А если серьёзно — ты просто герой. Сумела не испугать и найти подход к этим Голосам. А уж за разгадку рисунков отдельное спасибо тебе от имени всех наших специалистов-дешифровщиков. Всё это ещё надо обсудить и соразмерить, но я чувствую, что мы близки к некой разгадке. Благодаря тебе, Лаонэла Микуни.

Лана в ответ лишь облегчённо вздохнула и засмущалась.

— Вот-вот, захваливайте ей! — пробурчал профессор Боэн. — Пусть зазнается! А кто она ещё такая, чтобы специалисты ей спасибо сказали?

— Ну, что ж… Кое-что прояснилось! — не обращая на него внимания, типа — профессор бормочет сам себе, довольно сказал доктор Донэл. — Или, может, ещё больше запуталось, как тут уже говорилось. Досточтимые и почтенные коллеги! — обратился Донэл к аудитории. — Профессора, доктора и аспиранты! Теперь ваше слово! Дайте развёрнутый и аргументированный ответ на вопрос вашей студентки! Что же с нами произошло, а?

— Да мы-то что? Выходит это она здесь — цвет научной мысли, — виновато вздохнул биолог Пауэр. — Мы как-то всё больше в тени. То в космосе, то — в растерянности…

— Причём тут цвет мысли? Какая тень? Никакой загадки нет! Во всём повинно Ужасное Нечто! Это его очередные проделки! — заявил техник Тонэн. — С него и спрос! А мы тут не причём! Объяснить разумно это невозможно.

— Кто б сомневался! — хмыкнул доктор Донэл. — Нечистый Дух — он всегда крайний, когда иных вариантов нет. А с него и взятки гладки.

— Вот-вот, именно так! — кивнул Боэн. — У нас нет ни чётких данных, ни реальных фактов, ни стройной теории для обоснованных выводов. А что есть? Какая-то древняя табличка с непереводимой абракадаброй, какие-то картинки и голоса, какие-то групповые сны или помешательства. Решётка вот ещё, гранецентрированная — ни с того, ни с сего. Абсурд! Нет уж, увольте! Учёному тут делать нечего!