Переведя дух и хлебнув водички, потенциальный Герой Пяти Галактик продолжает:

— Я, наверно, побил бы в тот день все рекорды по скоростному ползанию по вентиляции, но тут зиркова решетка проломилась, и я просто грохнулся со всей дури на этого… амебного. Паяльником его приложил с перепугу — ничего другого у меня в руках и не было. А когда он упал и снова стал растекаться, я почти машинально сорвал с него цепочку с подвеской — той самой, что адмирал передал. И дернул из номера. Сперва собирался доложить начальству, но тут подумал — а что, если эти твари уже везде, и в Совете, и в правительствах? Кто мне, простому работяге, поверит? Так эта штука оказалась в моих руках, только я понятия не имел, что с ней делать. Просто не рискнул с этой историей к кому-то сунуться, у меня не было никаких гарантий, что в тот же патруль не затесались уже протоплазменные шпионы. Они ведь облик меняют с той же легкостью, с какой мы термак переодеваем, даже быстрее. Запаниковал, в общем. Все, что пришло тогда в голову — спрятать эту штуковину как можно дальше, на окраине Союза, на какой-нибудь необитаемой планете. Примчался в порт и в последний момент запрыгнул на отчаливающий грузопассажирский корабль. На нем долетел до очередных задворок галактики, пересел на другой. Только деньги на билеты быстро кончились, да и мне нужно было попасть подальше от космических трасс, где мой след потеряется. И тут мне и попался настоящий Уилсон Рекичински, который превесело надирался в портовом баре. Когда он дошел до кондиции, удалось стянуть у него документы. Ну, после того, как свистнул у ксеноморфов смертоносную темную материю, дальнейший путь по воровской стезе пошел уже как по маслу, — с усмешкой прибавляет Ларссен. — В этот же день приземлился за грузом «Дерзающий», и ваш прежний суперкарго весьма кстати свалил. Ну, я и нанялся по чужому удостоверению. Это было, конечно, неслыханное везение, ведь на любом современном корабле жетон живо бы пробили по биометрической базе и обнаружили расхождения. Остальное вы знаете.

— Да чип бы отсканировали, — хмыкаю я. Шухер покрывается новой порцией лиловых пятен: с чипом, разумеется, его косяк, подозреваю, он больше интересовался пупком новоприбывшего, чем его данными.

— Так какого галактического ядра ты молчал, как санайский кобровидный партизан?! — вспыхивает вдруг до этого без комментариев внимавшая его рассказу мисс Ибрагимбек. Очень кстати она их припомнила… Те тоже любили колониста вывернуть наизнанку и в его кожурке в поселок просочиться, только выходило у них плохо и не похоже совсем. Палились все как один.