Таисья, словив поцелуй в синтетическую щечку, всхлипывает и привычным жестом сует мне в ладонь свежеиспеченную печеньку — за время нашего голодного полета у нее уже рефлекс выработался. Хорошо хоть эмоционально стабильный роботовоспитанник слез не льет, а то очень эта тенденция заразна. Звонко чмокаю и его — с моим теперешним ростом для этого даже сильно подпрыгивать не надо.

— Погоди лобызаться, мы с Рори тебя на посадку проводим, — отмахивается Нюк.

Когда очередь доходит до пилота, тот смешно смущается и багровеет, кажется, до кончиков рыжих волос.

— Бас, ты ж теперь тоже молодое поколение, хочешь, подскажу, в каких клубах на твоей родине можно потусить без сильного потрясения психики? — легонько толкнув его в плечо, предлагаю я. Ксенакис хмыкает, ерошит медную шевелюру и ворчит, что нет у него времени на всякую ерунду — вон, красавцем нужно заниматься, пока рукожопы всякие опять чудо кораблестроения в колымагу раздолбанную не превратили без присмотра-то.

— Кэп, я знаю, что вы тоже противник всех этих телячьих нежностей, но теперь-то субординация уже не пострадает, если я вас поцелую? Не как кадет, а как частное лицо? — осведомляюсь я, весело косясь на суровое чело сына Варганы.

— Ты на пару со Стратитайлером столько моих нервных клеток прикончила, что хуже уже не будет, — хмыкает тот. — Жду через годик. Стандартный земной. Если желание помотаться по галактикам не остынет к тому времени.

— Есть, сэр, прибыть через годик! — салютую я. В нашей Академии лучшая в выпуске тройка традиционно получает право самостоятельно выбирать место службы — так что теперь хоть из термака выпрыгну, а буду среди этих счастливчиков. Так и вижу физиономии членов комиссии, когда озвучу, на каком доблестном судне алкаю служить! Что бы они понимали, в самом деле. Вот Бас подтвердит — лучший корабль Пяти Галактик!

С Цилли мы просто крепко обнимаемся — спасибо адорианскому апгрейду, а то бы мне от ее мускулистых ручек, способных в морской узел пустынного удава завязать, не поздоровилось. А вот с последним членом нашей бравой команды мне целоваться не очень хочется. Целовалась уже, спали меня Алголь… с двойничком его. Но пасовать под его внимательным и каким-то насмешливым взглядом я не собираюсь, поэтому подхожу к лже-Рекичински, чеканя шаг и уставясь ему в глаза, точно плененный колонистами санайский кобровидный партизан.

— Ярка, если что — помни, что я прошел все исследования, и они подтвердили мою гуманоидную сущность, — быстро говорит Ларссен, должно быть, проникшись нехорошим огоньком в моем взоре.