Тьма. Бита умерла. В Бабулиных историях герои устраивали пиры в честь павших. Но мне не хотелось пировать. Хотелось забиться в какой-нибудь дальний угол и свернуться клубком.

Как ни странно, когда подошло время начала занятий, дверь со скрипом отворилась, и на пороге тихой, печальной группой появились остальные, за исключением Йоргена. Как же так? Ведь та медсестра вроде сказала, что отпуск получили все? Наверное, они, как и я, не захотели им воспользоваться.

Киммалин остановилась возле моей кабины и обняла меня. Я не хотела объятий, но приняла их. В тот момент мне это было нужно.

Через десять минут после обычного времени начала занятий пришел даже Йорген.

– Так и думал, что вы все здесь, – сказал он.

Я уже ждала, что он прикажет нам уйти. Скажет, что занятий не будет, раз мы все находимся в принудительном отпуске, как распорядилось руководство. Но вместо этого Йорген оглядел нас, одобрительно кивнул и негромко скомандовал:

– Звено «Небо», стройся!

Он не пытался нас построить с тех пор, как в первый день занятий мы проигнорировали его. Сегодня же этот приказ казался очень правильным. Мы встали и построились.

Йорген подошел к интеркому и нажал какую-то кнопку:

– Джакс, не мог бы ты найти капитана Кобба и сказать, что его звено ждет его на обычном месте? Спасибо.

Потом он тоже встал в строй. И мы стали ждать. Пятнадцать минут восьмого. Двадцать. В семь двадцать девять дверь с грохотом распахнулась и в класс хромая вошел Кобб.

Мы замерли по стойке смирно и отдали честь. Кобб окинул нас взглядом и рявкнул:

– А ну сели!!!

Я изумленно уставилась на него. Такого я совсем не ожидала. Но все же поспешила выполнить приказ вместе с остальными.

– Если вы срываетесь в неконтролируемое падение, вы катапультируетесь! – багровея, заорал на нас Кобб. – Слышали?! Вы, тьма вас побери, катапультируетесь!!!

Он был зол. То есть по-настоящему зол. Иногда он притворялся, что злится, но таким, как сейчас, мы его видели впервые.

– Сколько раз я вам это говорил? – кричал он, брызгая слюной, багровый от гнева. – Сколько раз приказывал? И вы до сих пор ведетесь на эту чушь? – Он махнул рукой в сторону окна, за которым виднелось здание штаба Сил самообороны. – Этот идиотский культ мученичества держится у нас по одной-единственной причине – потому что кто-то считает, что они должны оправдать наши потери. Чтобы они могли выглядеть порядочными и правыми. А это не так! И вы кретины, что слушаетесь их! Не смейте гробить свои жизни! Не смейте поступать, как эта идиотка вчера! Не смейте…

– Не называйте ее идиоткой! – огрызнулась я. – Она пыталась посадить корабль. Пыталась спасти его.