«Новый рубеж» не имел столь старомодных ограничений, как и топливных баков; его преобразователь материи воспринимал любое вещество как топливо, превращая его в чистую энергию излучения. Сгодиться могло все: метеориты, космическая пыль, захваченные полем корабля атомы, а также любые отбросы с самого корабля – пищевые отходы, мертвые тела, мусор с палубы, что угодно. Масса превращалась в энергию. Умирая, каждый ее измученный грамм давал девятьсот миллионов триллионов эргов тяги.

Серп Земли увеличился в размерах и скользнул к левому краю полусферического экрана, в то время как Солнце оставалось прямо впереди. Двадцать с небольшим минут спустя, когда они максимально приблизились к Земле и серп, находившийся теперь в половинной фазе, начал уходить за пределы экрана, ожила связь.

– «Новый рубеж»! – послышался повелительный голос. – Немедленно выходите на орбиту и ложитесь в дрейф! Это официальный приказ службы управления полетами.

Лазарус выключил связь.

– В любом случае, – весело сказал он, – если они попробуют нас поймать, вряд ли им захочется гнаться за нами до самого Солнца! Энди, дорога теперь чиста, и пора скорректировать курс. Посчитаешь сам? Или просто скажешь мне данные?

– Посчитаю, – ответил Либби. Он уже успел выяснить, что астронавигационные характеристики корабля, включая его поведение как абсолютно черного тела, доступны с обоих пилотских мест. Вооружившись ими и поступающими с приборов данными, он занялся расчетом гиперболы, по которой он намеревался облететь Солнце. Он нерешительно попробовал воспользоваться баллистическим калькулятором корабля, но тот поставил его в тупик – модель была совершенно непривычной, без каких-либо движущихся частей, даже без внешних органов управления. В конце концов он сдался, поняв, что зря теряет время, и обратился к заложенным в его собственном мозгу способностям оперировать цифрами. Движущихся частей у него в мозгу тоже не имелось, но к этому он привык.

Лазарус решил проверить, насколько выросла их популярность. Он снова переключился на связь между кораблями, вновь услышав пронзительные вопли, хотя и не столь громкие, как раньше. Теперь они знали его имя – вернее, одно из имен, – из чего он сделал вывод, что парни на «Чили», вероятно, незамедлительно связались со службой управления полетами. Он грустно присвистнул, узнав, что действие пилотской лицензии «капитана Шеффилда» приостановлено, отключил связь и попытался поискать на частотах флота… но потом отключился снова, не услышав ничего, кроме закодированного шума, на фоне которого лишь однажды отчетливо прозвучали слова: «Новый рубеж».