Детишек было необычно мало. То ли жаркая пора заставила родителей увезти своих отпрысков на дачи и в деревни или отправить в летние лагеря, то ли каким-то шестым чувством они поняли, что сегодня на свое излюбленное место для игр лучше не соваться. Пенсионеры… Читающие газеты старички и вяжущие на скамейках старушки являются неотъемлемым атрибутом любого скверика или аллеи, но сегодня и их было вдвое меньше обычного. Наверное, тоже что-то почувствовали.

Посреди сквера, возле статуи то ли малоизвестному поэту, то ли известному космонавту, стояли двое мужчин, так же идеально вписывающиеся в атмосферу прекрасного летнего денька, как и ваш покорный слуга. Они были в темных длинных плащах, на лицах написана мрачная решимость и… вера. Ватиканские боевики.

Один был постарше, чуть ниже ростом, чем его напарник, смуглый, с итальянскими чертами лица. Я опознал в нем отца Доминика. Его напарник был типичным славянином, волосы светлые, фигура атлетическая, военная выправка. Плащ висел на его фигуре неправильно, скрывая оружие, по размерам не предназначенное для того, чтобы быть скрытым плащом. Да и я со своими дробовиком и мечом едва ли выглядел лучше.

Я двинулся к сладкой парочке.

– Стой! – скомандовал отец Доминик, когда я был в пяти метрах от них. – Стой, где стоишь, нежить.

– Где Ольга? – Я остановился.

– Блудница в надежном месте, – сообщил отец Доминик. Глаза его горели фанатичным огнем человека, свято верящего, что бьется он за правое дело.

– И какая цена? – спросил я.

– Твоя жизнь, – ответил второй.

– А гарантии?

– Я даю тебе слово, что не убью ее, если ты сдашься, – сказал второй.

– Ты думаешь, твоего слова мне достаточно?

– Священники не лгут.

– А кролики не любят заниматься сексом, – сказал я.

Их только двое, но они слишком уверены в своих силах. Конечно, дело происходит днем, но профессионалы должны знать, что вампир и днем представляет серьезную угрозу. Если бы мертвые умели разговаривать, Эдик со товарищи могли бы много чего об этом рассказать. Стало быть, либо они не профессионалы, что я исключаю сразу, зная репутацию их предводителя, либо… Их не двое.

Я огляделся по сторонам, аккуратно, чтобы не выдать себя движением. Еще должно быть двое или трое. Где бы я сам устроил засаду? Вон там. Ага, что-то шевельнулось, хотя ветерка и нет. А еще где?

– Я не даю никаких гарантий проклятым, – сказал отец Доминик.

– А я не веду переговоров со смертными, – сообщил я.

Вон тот парень, изображающий из себя прилежного студента, слишком пристально смотрит в мою сторону, да и одет не по сезону. Под ветровкой у него что-то есть.